Андрей Посняков - Царьград. Гексалогия

В машине у Емельяна он тщательно пересчитал деньги. Не хватало мелочи, рублей двести – протокуратор добавил из своих и захлопнул крышку.

– Слышь… А этот Волчий, ну из ОБХСС… он собой какой?

Повар задумчиво почесал затылок:

– Высокий такой, вроде тебя. Сивый. Усы вислые, морда вытянутая, как огурец. Обычно в курточке такой убогонькой ходит, хэбешной. Та еще сволочуга этот опер! И не потому, что честный – вовсе даже и наоборот.

– Да я уж понял – что наоборот.

Емельян ухмыльнулся:

– Ну, теперь куда? В лагерь?

– Почти… Тормозни у почты.

Повар так сделал, остановил машину, и протокуратор, взяв чемодан, свернул с дороги и зашагал по неширокой тропинке. На повороте обернулся, помахал Емельяну рукой. Тот посигналил и, развернувшись, поехал к школе.

Алексей ухмыльнулся – хороший Емельян все‑таки парень – лишних вопросов не задает. Может, за то его и ценят?

Так, поспешить – сегодня ж тридцатое! Где‑то здесь… да, вот здесь, через ручей – короткий путь. Ага – вот и мостик! Хороший такой, добротный, не то что там… в том, будущем, мире. Косогор… Перелесок… Избы… Редкие, истинно деревенские, дач еще совсем мало. Рядом с какой‑то избой, на просторной лужайке, виднелся новенький трактор с укрепленным впереди деревянным кузовом. Самоходное шасси называется, в просторечии – «шассик». А вот и тракторист, спит рядом, под деревом – конечно же пьяный. Перегар на гектар, да и «малек» – водочная бутылка 0,25 – рядом валяется. Уже пустая. А поискать, так наверняка и не одна рядом найдется, что там трактористу какой‑то «малек»! Так, на один зуб только. Кстати, а «шассик»‑то как раз на том самом местечке стоит, где… лет через двадцать… появится дачка некой Ирины Петровны, кандидата исторических наук, между прочим. Да, лет через двадцать…

Подойдя к знакомой избе, Алексей осмотрелся и, нашарив на притолочине ключ, быстро отпер замок. Подбежав к буфету, положил чемодан с деньгами на место и, тщательно прикрыв дверки, направился к выходу… И замер, услыхав шум двигателя!

К избе, медленно переваливаясь на кочках, подъезжал автомобиль – знакомые «Жигули» шестой модели модного – кофе с молоком – цвета. За рулем сидела Графиня. Ну да, она и должна была сегодня приехать по каким‑то своим делам.

Живо выскользнув на крыльцо, протокуратор закрыл замок и, бросив на притолочину ключ, бросился навзничь в траву, густую, зеленую и высокую. Затаился, глядя, как, достав из багажника «авоську» с продуктами, Графиня поднимается по ступенькам. Графиня… Обворожительно красивая, уверенная в себе женщина, Аграфена Федотовна Иванькова… Бабка Федотиха… бабка… Ну надо же!

Алексей только сейчас понял, почему баба всегда к нему так относилась… Этак снисходительно. Ворчала, но всегда помогала, не отказывала. Выходит, не только потому, что так любила деньги… нет.

Протокуратор покраснел и улыбнулся, услыхав явственно донесшийся из избы вскрик. Вскрик изумленья и радости. Нашла, значит… Нашла!

Теперь можно…

Что за черт?! К избе, рыча двигателем, приближался милицейский «уазик»! За рулем сидел тот самый, знакомый уже Алексею парень – младший лейтенант, а рядом с ним… Вислоусый, светлый, в хэбешной курточке – Волчий! Ну точно – Волчий.

Ах, как скверно‑то, а…

Ничего! Сейчас, главное, увести их отсюда, дать возможность Графине прийти в себя от неожиданной радости и спокойно уехать. Чтоб не перехватили. Чтоб ушла…

Пропойца тракторист рядом, похоже, проспался и теперь запускал двигатель. Ага, запустил… Трактор дернулся, загрохотал, окутался сизым дымом… Довольный тракторист оперся на кузов и закурил.

Рванув с крыльца какой‑то мешок – пусть думают, что деньги уже там – протокуратор выскочил из‑за угла и вальяжно прошагал мимо милицейской машины.

Конечно же его окликнули:

– Молодой человек, можно вас?!

Алексей сделал вид, что не слышит.

– Молодой человек! Алексей Сергеевич!

Ух ты! Выяснили уже! Навели справки.

– Гражданин, остановитесь!

А вот фиг вам!

Рванув, словно заяц, Алексей подбежал к «шассику», оттолкнул в траву курившего тракториста, забрался в кабину и…

Эх, поехали!

По кочкам, по колдобинам, чтобы и «уазику» не очень‑то разогнаться. Алексей обернулся – ага, вон они, едут! Мигалку включили, инсургенты несчастные. Пижоны! Еще в матюгальник покричите, повеселите народ!

– Гражданин, остановитесь!

Ага, как бы не так!

Выбравшись на грунтовку, Алексей резко прибавил газу и ходко покатил по пыльному большаку, внимательно поглядывая по сторонам и прикидывая, куда бы свернуть. Понимал – на грунтовке‑то «уазик» его быстро догонит. Вон он, гад, выворачивает уже, мигает.