Алёна Половнева - Хюльдра

И если Василия еще не успеют арестовать за прилюдную бойню (вряд ли он будет стесняться прохожих) и литры крови, пролитые на землю города Б, то на орехи получат все: и Нина, и Павел, и Олег, и все, без исключения, члены движения «Новый век». Вася мигом бы нашел себе помощников из своих старых парней.

Увлекшись своими нерадостными размышлениями, Алиса не заметила, как в комнате появилась невысокая блондинка. Она неслышно вошла в комнату и принялась деликатно погрохатывать кухонной утварью. Огромная двуспальная кровать, на которой проснулась Алиса, была огорожена плетеной ширмой, из-за которой она заметила женщину, а та ее – нет.

- Хей, - сказала Алиса, копируя мягкие интонации норвежцев – жителей столицы. Она вышла из-за ширмы тут же: спать она рухнула, не раздеваясь.

- Доброе утро, - поздоровалась женщина по-английски с улыбкой, - я вас разбудила?

- Нет, я давно проснулась, - поведала Алиса.

Женщина была невысокого роста с рубленым грубым лицом, которое, впрочем, немного смягчала улыбка. Она была покрыта тропическим загаром, которым красиво оттенял выгоревшие белые волосы, собранные сзади в низкий пучок. На ней был ладно скроенный серый брючный костюм, туфли на невысоком каблуке и очки без оправы баснословной стоимости. На ней не было никаких украшений, кроме маленьких часиков, которые, видимо, тоже стоили немало. Словом, незнакомка на Васиной кухне выглядела деловой и уверенной в себе и напоминала тех женщин, которых Алиса видела в центре Осло в рабочий полдень. В тех районах, что были наполнены высотными зданиями из стекла и бетона.

- Меня зовут… - дальше женщина произнесла что-то похожее на «Ингерь». Алиса не поняла ее и поморщилась. Женщина рассмеялась.

- Можете звать меня Инга, - разрешила она, - Вася так зовет меня. Он говорит, что Ингерь слишком похоже на мужское имя.

- Алиса, - представилась она, присаживаясь на барный табурет и протягивая ладонь для рукопожатия. Инга сжала ее крепко, но в то же время нежно. – Мне, наверно, стоило позвонить, прежде чем вваливаться сюда вот так… Но если честно, я не помню, как я сюда добралась…

Инга рассмеялась и залила жидкое тесто в вафельницу. Она проделала это таким ловким, отработанным движением, не пролив ни капли, что Алиса мысленно зааплодировала.

- Мы чудесно переночевали на диване, - поведала Инга, - мы могли бы поехать ко мне, но Вася не хотел тебя оставлять: ты спала очень беспокойно. Ему показалось, что ты плакала.

- Я могла, - буркнула Алиса, - в Осло вдруг заявились мои друзья из России и попытались испортить мне отдых. Но я от них отбилась! А чем вы занимаетесь?

Алисе не терпелось препарировать Ингу, но она понимала, что у нее мало времени: сейчас ее брат закончит свои суперсекретные телефонные переговоры, вернется балкона и нарушит их тет-а-тет.

- Я – журналистка, - ответила Инга. Она достала пропеченные вафли из вафельницы, полила малиновым сиропом из банки, налила в кружку только что сваренный кофе и апельсиновый сок. Всю эту снедь она с улыбкой поставила перед Алисой. Вафли были в форме сердечка.

- А вы? – спросила она.

- Мы уже позавтракали, - сообщила Инга, снова улыбаясь, - я планировала оставить эту порцию тебе. Они даже холодные ничего.

Алиса улыбнулась и ковырнула вафли вилкой. Ей казалось, что ее стошнит от первого же кусочка, но желудок благодарно расправил свои складочки навстречу завтраку, будто радуясь хоть чему-то, что не было аквавитом.

- Как вкусно! – восхитилась Алиса. Джем оказался жидким и прозрачным, как сироп от кашля, и в нем плавали крохотные малиновые зернышки. В сочетании с холодным воздухом, ворвавшимся с балкона вместе с Васей, его вкус показался Алисе умопомрачительным.

- О, ты можешь есть! – удивился подошедший Вася и погладил ее по голове.

- Сама в недоумении, - ответила Алиса и улыбнулась, - видимо, аквавит не такое уж и мерзкое пойло…

Вася рассмеялась, Инга улыбнулась, и происходящее стало казаться Алисе нереальным. Кругом улыбки, смех, вкусная еда – все легко и просто. Маятник Алисиного настроения качнулся в сторону любви к жизни.

- Какие у тебя планы? – спросил Вася, отщипнув кусочек от Алисиной вафли, за что тут же получил по рукам от Инги. Он скорчил смешную виноватую рожицу, после чего рассмеялся, обнял Ингу и покружил ее.

«Похоже, такая женщина и была ему нужна. Улыбчивая, готовящая завтраки, носящая брючные костюмы и очечки. Не догадывающаяся, что этот обаятельный русский мужчина варит метамфетамин и толкает его эмигрантам».