Анатолий ГОНЧАРОВ - В ЧЕСТИ И БЕСЧЕСТИИ

Церемонию прощания с императором сократили по его предсмертной воле вдвое против обычного, вследствие чего официальные лица, служившие в отдаленных уголках России, не смогли поклониться праху государя, хотя по дворцовому протоколу обязаны были это сделать. Не сделали. Не успели. Что считалось недопустимым нарушением вековой традиции, а не только дворцового этикета, однако Николай знал, что даже бальзамирование по системе Ганоло, которую он тоже выбирал сам, не в состоянии будет скрыть следов принятого яда. Так и произошло. Все дни, отведенные для прощания, лицо императора, было закрыто.

Умер Николай I 18 февраля 1855 года. В том же году пал Севастополь. А 14 декабря исполнилось бы тридцать лет со дня восшествия Николая Павловича на престол и со дня подавления одуванчикового восстания на Сенатской площади. К тому времени неизбежно встал бы вопрос о присвоении самодержцу почетного титула. Выбор славных эпитетов - от Тишайшего до Великого - сильно поистощился. Александр I, при котором Россия одолела Наполеона, назван был Благословенным. Александру II, который пришел править после Николая, суждено было войти в историю - Освободителем.

Тридцать лет царствования Николая I начались с залпов картечью на Сенатской площади и завершились потерей Крыма. Других памятных дел в этом промежутке времен не числилось. А предстояло еще непереносимо унизительное - скрепить августейшей подписью Парижский мир, в котором для России значились одни потери. Надо быть российским самодержцем, долголетним правителем огромной страны, чтобы ощутить всю тяжесть мыслей о собственной исторической судьбе. И ужаснуться непоправимому.

Николай Павлович избрал для себя желаемый конец, полагая, что одна лишь смерть освобождает душу от позора бесславия. Только непременно надо было, чтобы о таком выборе узнала и сама Россия - она бы все вспомнила, все поняла и, наверно, простила бы. Потому что прежде всего о себе поняла бы многое.

А России твердили про подагру. Парижский мир суждено било подписать Александру II, еще не ставшему Освободителем. За Крым России пришлось заплатить огромную цену. Обязали вернуть Турции Карс, Молдавскому княжеству - устье Дуная и часть Южной Бессарабии. А главное - России отныне запрещалось держать на Черном море военный флот. В Крыму вспоминали Александра I, при котором была разгромлена 600-тысячная армия Наполеона. Ни Британия, ни тем более Франция не рискнули бы атаковать Севастополь и высаживаться в Крыму, будь жив старший сын Павла I. Великим полководцем Александр I не был, даже и заурядным не считался, но именно при нем Россия присоединила Восточную Грузию, Финляндию, Бессарабию, Азербайджан и бывшее герцогство Варшавское. Сам же Александр Павлович возглавил антифранцузскую коалицию европейских держав и стал одним из руководителей Священного союза в составе Австрии, Пруссии и России.

А Париж жил абсолютным русским романом. «Казаки! Казаки!» - проносилось по Елисейским полям быстрее, чем сами казаки. Дамы взбивали белую пену кружевных оборок, мужчины с волчьим достоинством разглядывали тротуар. «Быстро, быстро!..» - кричали казаки, выпивали лошадиные дозы аперитива и спешили в кордебалет «Мулен Руж». Гарсоны уважали момент. Благая цель освящала минувшую войну.

Александр I пребывал на вершине своего судьбоносного триумфа. И писал любовные письма родной сестре, великой княжне Екатерине Павловне, к которой некогда сватался Наполеон Бонапарт: «Я безумно люблю Вас! Я радуюсь, как одержимый, когда вижу Вас. Примчавшись к Вам в Тверь, как безумный, я надеюсь насладиться отдыхом в Ваших нежных объятиях. Увы, я сейчас не могу воспользоваться моими давними правами / я говорю о Ваших ножках, вы понимаете?/ и покрыть Вас нежнейшими поцелуями в Вашей спальне... Прощайте, очарование моих очей, владычица моего сердца, светоч века, чудо природы...»

Мог ли Александр отдать Екатерину под венец Наполеону?..

Быль о Золотом петушке

Описания иллюминаций, фейерверков, маскарадов и живых шарад, равно как и входившего в моду контрданса или французской кадрили, благоразумно опускаются, поскольку поводов к увеселениям около тех памятных лет не было ни малейших. Что и запечатлел Пушкин в сказке, которая быль: «С колесницы пал Дадон - охнул раз, - и умер он. А царица вдруг пропала, будто вовсе не бывало. Сказка ложь, да в ней намек!..»

И впрямь странные дела творились. 19 ноября 1825 года умирает вдруг в расцвете сил 48-летний император Александр I. Как, почему - все во мгле исторических мистификаций. Якобы для поправки здоровья августейшей супруги Елизаветы Алексеевны доктора присоветовали гнилой Таганрог. Он не являлся конечной целью маршрута, а лишь первым этапом царского вояжа. Помимо предусмотренного путешествия в Крым, к Воронцову, предполагались поездки в Грузию, Астрахань и в Сибирь - «вплоть даже до Иркутска». Разработкой маршрутов занимались трое опытных офицеров Генерального штаба, вызванных графом Дибичем в Таганрог. Впрочем, заметим себе, что в Таганроге не уберегший царя Дибич еще только барон. Графом через год с небольшим пожаловал его Николай I.