Гомер - Одиссея

160 Так говорили о многом они, собеседуя тайно.

Тою порой за оружием хитрый Меланфий собрался

Снова прокрасться наверх. То приметив, Евмей богоравный

На ухо так прошептал Одиссею, стоявшему близко:

«О Лаэртид, многохитростный муж, Одиссей благородный,

165 Вот он, предатель; его угадал я; он крадется, видишь,

Снова туда за оружием; что, государь, повелишь мне

Сделать? Убить ли крамольника, если удастся с ним сладить?

Или насильно сюда притащить, чтоб над ним наказанье

Сам совершил ты за наглое в доме твоем поведенье?»

170 Кончил. Ему отвечая, сказал Одиссей хитроумный:

«С сыном моим Телемахом я здесь женихов многобуйных

Буду удерживать, сколь бы ни сильно их бешенство было;

Ты ж и Филонтий предателю руки и ноги загните

На спину; после, скрутив на спине их, его на веревке

175 За руки вздерните вверх по столбу и вверху привяжите

Крепким узлом к потолочине; двери ж, ушедши, замкните;

В страшных мученьях пускай там висит ни живой он, ни мертвый».

То повеление царское было исполнено скоро:

Вместе пошли свинопас и Филонтий; подкравшися, стали

180 Справа и слева они у дверей дожидаться, чтоб вышел

Он к ним из горницы, где женихам во второй раз доспехи

Брал. И лишь только Меланфий ступил на порог (нес прекрасный

Гривистый шлем он одною рукой, а в другой находился

Старый, широкий, подернутый плесенью щит, в молодые

185 Давние годы герою Лаэрту служивший, теперь же

Брошенный, вовсе худой, без ремней, с перегнившими швами),

Кинулись оба на вора они; в волоса уцепившись,

На пол его повалили, кричащего громко, и крепко

Руки и ноги ему, их с великою болью загнувши

190 На спину, сзади скрутили плетеным ремнем, как велел им

Сын Лаэртид, многохитростиый муж, Одиссей благородный.

Вздернувши после веревкою вверх по столбу, привязали

К твердой его потолочине; там и остался висеть он.

С злобной насмешкой ему тут сказал свинопас богоравный:

195 «Будь здесь покуда заботливым сторожем, честный Меланфий;

Мы для тебя перестлали покойную, видишь, постелю.

Верно, теперь не проспишь златотронной, в тумане рожденной

Эос в ее восхождении с вод Океана и в пору

Коз на обед женихам многославным отборных пригонишь».

200 Кончил. И, бросив его там, висящего в страшных мученьях,

Оба с оружием, дверь за собой затворив, удалились.

К месту они подошли, где стоял Одиссей хитроумный.

Яростью все там кипели. В дверях на высоком пороге

Четверо грозно стояли; другие толпились в палате.

205 К первым тогда подошла светлоокая дочь громовержца,

Сходная с Ментором видом и речью, богиня Афина.

Ей Одиссей, ободрившийся, бросил крылатое слово:

«Ментор, сюда! Помоги нам; бывалое дружество вспомни;

Много добра от меня ты имел, мой возлюбленный сверстник».

210 Так говорил он, а внутренне мыслил, что видит Афину.

Но женихи обратились на Ментора всею толпою.

Первый сказал Агелай, сын Дамасторов: «Будь осторожен,

Ментор, не слушай его убеждений, не думай в сраженье

С нами вступать, подавая ему безрассудную помощь.

215 С нами один он не сладит, свое мы возьмем; но, когда мы,

Их пересилив обоих, отца уничтожим и сына,

С ними тогда умертвим и тебя, ненавистного, если

Вздумаешь здесь к ним пристать; головою заплатишь за дерзость;

После ж, когда уничтожит вас медь беспощадная, всё мы,

220 Что ни имеешь ты дома иль в поле, возьмем и, смешавши

Вместе с добром Одиссеевым, между собою разделим;

Выгоним из дому ваших детей; сыновьям, дочерям здесь

Вашим не жить; и расстанутся ваши с Итакою жены».

Кончил он. Дерзость его раздражила богиню Афину.

225 Гневными стала она упрекать Одиссея словами:

«Нет уж в тебе, Одиссей, той отваги могучей, с которой

Ты за Елену Аргивскую, дочь светлорукую Зевса,

Девять с троянами лет так упорно сражался; в то время

Много погибло врагов от тебя в истребительной битве;

230 Хитрость твоя наконец и Приамов разрушила город.

Что ж? Отчего ты, домой возвратясь, Одиссей, с женихами

Так нерешительно, медленно к битве теперь приступаешь?

Друг, ободрись; на меня погляди; ты увидишь, как смело

Против врагов, на тебя нападающих здесь совокупно.

235 Выступит Ментор Алкимид, тебе за добро благодарный».

Кончив, она Одиссею не вдруг даровала победу:

Бодрость царя и разумного сына его Телемаха

Строгому опыту прежде желая подвергнуть, богиня