Альберто Мангель: Гомер: «Илиада» и «Одиссея»

Чтобы чтение этой книги было более лёгким, в своей работе я предпочёл пользоваться более распространёнными версиями гомеровских имён, называя Улиссом Одиссея и Ахиллесом Ахилла. Сэмюэль Батлер в своё время отметил: «Не думаю, что вариант Гекаба вытеснит из употребления вариант Гекуба до тех пор, пока не забыты строки “Что он Гекубе, что ему Гекуба”» [1] Samuel Butler, The Authoress of the Odissey: Who and What She Was, When and Where She Wrote [1897], Second Edition With a New Preface by Henry Festing Jones (Jonatan Cape: London, 1922). Однако живи он в нашу эпоху, скорую на забвение, возможно, он повременил бы с этим заявлением…

Также следует отметить, что я неверно использую термин «греки» и признаю это. Силы, объединившиеся против Трои, состояли из ахейцев, данаев и аргивян, а собирательный термин «греки» был введён гораздо позже, во времена экспансии Рима. В данной работе я говорю «греки» для большей краткости. Также и слово «эллины» (которое я всё же употребил единожды или дважды) в действительности не соответствует ни историческим, ни географическим данным, приведённым у Гомера, так как относится лишь к небольшому участку южной Фессалии.

Нумерация гомеровских строф различается от перевода к переводу. При написании данного труда я пользовался версиями «Илиады» и «Одиссеи» пера Роберта Фаглза — перевод этот является, на мой взгляд, одним из самых изящных и совершенных. Остальные переводы неанглоязычных авторов выполнены лично мной (в том случае, если не указано иное). [В русскоязычном тексте сочинения Гомера цитируются в классических переводах Гнедича и Жуковского. Перевод цитируемых англоязычных текстов, если в списке литературы не указано иное, выполнен Лидией Кисляковой — прим. перев. ]

Хотелось бы назвать тех, кто помог мне в моей работе: Антонио Басанта Рейес, Кармен Криадо, Сильвия Ди Сеньи Обиольс, Лючи Пабель, Готтвальт Панков, Артуро Рамонеда, Марта Ройо, Жан-Кристоф Саладин, Гильермо Шавельзон, Марио Клаудио Викарио — я от всей души благодарю их. Также приношу благодарность Тоби Мунди из Grove Atlantic за то, что он отнёсся к моему проекту с таким вниманием, и Брюсу Вествуду и всем сотрудникам «WCA», которые первыми начали активно продвигать мою книгу.

А что касается литературной критики… А. Э. Хаусман, например, сказал следующее: «Знание — это прекрасно, метод — прекрасно также; однако важнее всего, чтобы на плечах была голова, а не тыква, а в голове — мозги, а не пудинг». Признаюсь, что в долгом процессе создания этой книги мне не раз приходилось задумываться — удовлетворяю ли я этим требованиям?

Альберто Мангель,

Модион,

16 августа 2006

Занятно, что те две книги, которые больше любых других питали воображение Запада дольше двух с половиной тысячелетий, не имеют ни чётко выраженного начала, ни неоспоримого автора. Гомер рождался задолго до Гомера. «Илиада» и «Одиссея» никогда не были традиционными литературными произведениями. Вероятнее всего, они возникали постепенно, складываясь как знаменитые народные легенды в неуловимом процессе отсеивания и смешивания подробностей, и, даже обретя единую литературную форму, уже считались чересчур архаичными к VIII веку до н. э., когда, как принято считать, жил и творил Гомер. Гомер — слепой аэд, ради подаяния обходивший со своими песнями города древней Греции, много веков считался автором «Илиады» и «Одиссеи». По прошествии времени его стали считать некой аллегорией поэтического вдохновения, частично собирательным образом, частично просто выдумкой, — воплощённой поэзией древности. В конце концов, мнение о том, что Гомер является не более чем вымыслом, утвердилось, и в 1850-ые годы Густав Флобер сыронизировал над ним в своём «Словаре клише», книге, которая предлагала представителям буржуазии современные остроумные ответы на высказывание собеседника: «ГОМЕР: никогда не существовал» [2] Gustave Flaubert, «Dictionnaire des idées reçues» in Bovuard et Pécuchet, introduction par Rayond Queneau (Editions du point du Jour: Paris, 1947). .

Мы ничего не знаем о Гомере. Однако дело обстоит иначе с его книгами. Не будет ошибкой утверждать, что наше знакомство с «Илиадой» и «Одиссеей» начинается задолго до того, как мы открываем первую страницу.