Дарелл Хафф: Как лгать при помощи статистики

Иногда, чтобы подменить объект интереса, практикуют семантический подход. Вот пример подобного со страниц журнала BusinessWeek :

Бухгалтеры пришли к выводу, что слово «излишки» выглядит отвратительно. Они предлагают исключить его из балансовых отчетов корпораций. Комитет по учетным процедурам Американского института бухгалтеров советует: «…используйте описательные термины, такие как “нераспределенная прибыль” или “удорожание основных средств”».

А вот еще один образец, но уже из газетной статьи, где сообщалось, что Standard Oil побила все рекорды по выручке и ее чистая прибыль достигла миллиона долларов в сутки.

Возможно, директора время от времени подумывают о дроблении акций, поскольку это может принести некоторые преимущества… если прибыль на акцию будет выглядеть не такой большой…

«Есть ли в этом смысл?» – такой вопрос почти всегда поставит на место много возомнившего о себе статистика, если все его маловразумительные построения основаны на недоказанном исходном допущении. Возможно, вам приходилось слышать о формуле удобочитаемости Рудольфа Флеша. Считается, что она позволяет измерить, насколько легок для прочтения изложенный прозой текст, при помощи таких простых и объективных параметров, как длина слов и предложений. Эта идея весьма привлекательна, как и прочие подобные ухищрения, придуманные для того, чтобы свести нечто трудноуловимое к цифрам и подменить суждения чистой арифметикой. Во всяком случае формула Флеша пришлась ко двору тем, кто дает работу авторам (например, издателям газет), пусть даже многие литераторы от нее не в восторге. Формула Флеша строится на допущении, что такие параметры, как длина слов, и определяют удобочитаемость текста. Это допущение, если уж вредничать по полной программе, пока еще только ожидает доказательств.

Некто по имени Роберт Дюфор взялся проверить формулу Флеша на некоторых литературных произведениях, которые оказались у него под рукой. Как свидетельствуют его вычисления, «Легенда о сонной лощине» Вашингтона Ирвинга [33] Вашингтон Ирвинг (1783–1859) – выдающийся американский писатель-романтик, которого часто называют «отцом американской литературы». – Прим. пер. читается в полтора раза труднее, чем «Государство» Платона. А роман Синклера Льюиса [34] Синклер Льюис (1881–1951) – американский писатель, первый в США лауреат Нобелевской премии по литературе (1930), поздние произведения относятся к жанру социальной литературы, и потому Льюиса заслуженно относят к целой плеяде писателей, которых называли «людьми 1920-х годов». – Прим. пер. «Кэсс Тимберлейн» – труднее, чем эссе Жака Маритена [35] Жак Маритен (1882–1973) – французский философ, теолог, основатель неотомизма. – Прим. пер. «О духовной ценности искусства». В общем, та же история.

Уже при первом взгляде многие статистические данные внушают подозрения в своей истинности. И все же публика принимает их, поскольку магия цифр на какое-то время заставляет умолкнуть здравый смысл. Леонард Энджел в своей статье для журнала Harper’s приводит несколько тому примеров из области медицины.

Примером служат подсчеты знаменитого уролога, согласно которым в США отмечается 8 миллионов случаев рака предстательной железы – этого было бы вполне достаточно, чтобы на каждого мужчину в возрасте наибольшей восприимчивости к этому заболеванию приходилось бы по 1,1 карциномы предстательной железы! Другой пример: видный невропатолог высчитал, что каждый двенадцатый американец страдает мигренями, а поскольку мигрени – причина трети случаев хронических головных болей, это должно было бы означать, что четверть из нас мучаются от изнурительных головных болей, чреватых потерей трудоспособности. А вот и еще одна цифра: 250 000. Ее часто приводят как количество случаев заболевания рассеянным склерозом. По счастью, как показывает уровень смертности, у нас в стране насчитывается не более 30 000–40 000 случаев этой болезни.

На слушаниях по внесению поправок в Закон о социальном страховании часто всплывал, хотя и в разных формах, аргумент, который выглядел разумным, только если к нему не слишком присматриваться. Сводился он примерно к следующему: если ожидаемая продолжительность жизни составляет только 63 года, было бы обманом и профанацией учреждать программы социального страхования, предусматривающие выход на пенсию в 65 лет, ведь до этого возраста никто не доживет.