Ян Вильям Сиверц ван Рейзема - Информатика социального отражения. Информационные и социальные основания общественного разума

Отталкиваясь от материального основания, например, производственно-измерительной практики, дающей последующие знаково-символические обобщения, абстрагирующая деятельность, достигая своего предела на прежних путях мышления, весьма часто указывает на неизбежность и историческую близость перехода к новым формам материальной деятельности, новым социальным отношениям, новым способам отражения.

Как отмечает Ф.М. Березин, в первые два десятилетия XIX века в русском языкознании постепенно развивается интерес к идеям всеобщей грамматики [101] См.: Хрестоматия по истории русского языкознания. М., 1977. С. 12. . Не в последнюю очередь этот интерес был обусловлен характером обучения в гимназиях Российской империи, где всеобщая грамматика преподавалась в одном ряду с логикой, психологией, историей философии, этикой и статистикой. В кругах образованного общества того периода идеи И. Канта, И. Фихте, Ф. Шеллинга имели широкое хождение.

Согласно мнению историка отечественного языкознания Н.К. Кульмана, введение в гимназический курс философских предметов, в том числе и всеобщей грамматики, не представляло собой чего-либо неожиданного [102] См.: Кульман Н.К. Из истории русской грамматики. Пг., 1917. С. 62. , поскольку интерес к информационным аспектам языка проявился уже в первых филологических работах М.В. Ломоносова. Существенно, что у М.В. Ломоносова этот интерес обнаружился именно в связи с мыслительной деятельностью общественного человека.

В опубликованной в 1757 г. «Российской грамматике» М.В. Ломоносов указывал, что в разуме «первейшее есть слово, данное ему для сообщения другим своих мыслей…. Подобным образом, – писал он, – если бы каждый член человеческого рода не мог изъяснить своих понятий другому, то бы не токмо лишены мы были сего согласно общих дел течения, которое соединением разных мыслей управляется, но едва бы не хуже ли были диких зверей, рассыпанных по лесам и пустыням» [103] Ломоносов М.В. Поли. собр. соч. М.-Л., 1952. Т. 7. С. 394. .

Весь последующий период русских разработок в области филологического отражения мыслительной сферы проходит под непосредственным влиянием ломоносовских идей. Здесь следует указать на работы А. Барсова, и. Орнатовского, И. Тимковского, Н. Курганова, Н. Кошанского [104] См. подробнее: Виноградов В.В. Из истории изучения русского синтаксиса. М., 1958. С. 32. .

В 1806 г. (т. е. ранее работ В. Гумбольдта) в России выходит книга профессора Харьковского университета И.С. Рижского «Введение в круг словесности». В этой книге И. С. Рижский впервые в отечественной практике вводит понятие знака, причем следует отметить, что понятие это вводится в связи с проблемами мышления и отражения.

«Слова, – отмечает И.С. Рижский, – суть знаки наших мыслей.

Свойства означиваемой вещи должны находиться в ее изображении, если токмо оно может их выразить… Чтобы решить этот вопрос, необходимо сличить мысль с «предметом, который ее родил, ибо она также есть не что иное, как знак, или изображение оного» [105] Хрестоматия по истории русского языкознания. С. 32. . Подобное, явно материалистическое толкование природы знака, свойств и функций мыслей (в контексте проблем изображения) были весьма смелыми, в определенном смысле новаторскими для своего времени и свидетельствовали об общем высоком научно-теоретическом уровне исследования проблем общественной коммуникации, знака и мышления.

Во «Всеобщей, философической грамматике», изданной Николаем Язвицким в 1810 г., дается развернутая характеристика продуктов мышления – мыслей – через сложные знаковые фигуры. Указывая на то, что предметом мышления бывают или непосредственные вещи, или их качества и связи, И. Язвицкий подчеркивает, что внутренний, функциональный смысл мысленного отражения человеком вещей в их разнообразии заключен в способностях и желаниях «сокращать речь» [106] Всеобщая, философская грамматика, изданная Николаем Язвицким. Спб., 1810. С. 73. , представлять «главные образы наших мыслей» [107] Там же. С. 92. . «Люди, имея нужду в знаках для выражения того, что происходило в душах их, – пишет автор, – принуждены были изобрести различие в словах, так, чтобы одни из них означали предмет мыслей, а другие – образ оных» [108] Там же. .

В 1811–1812 гг. в России публикуются книги Людвига Гейнриха Якоба – «Курс философии для гимназий Российской империи», «Начертание всеобщей логики для гимназий Российской империи», «Начертание всеобщей грамматики для гимназий Российской империи». В.В. Виноградов характеризует последнюю из перечисленных книг как один из «самых замечательных трудов того времени, связанных с идеей всеобщей грамматики» [109] 6 Виноградов В.В. Из истории изучения русского синтаксиса. С. 129. .