Шалва Амонашвили - Основы гуманной педагогики. Книга 2. Как любить детей

Но организаторы конкурсов, – конечно, у них есть свои корыстные цели, – возражают: «Глупый мальчик… Надо было не на крышу лезть, а тренироваться в спортзале под наблюдением хорошего тренера».

А это история о 14-летних подростках.

Учительница математики постоянно была ими недовольна, ставила двойки, обещала испортить им жизнь, унижала и оскорбляла.

Девочки сговорились наказать учительницу: они написали на зеркале – «Вините нашу учительницу математики». Взялись за руки и выбросились с 10‑го этажа.

Конечно, погибли.

Те, кто знает смысл творческого вдохновения, говорят с возмущением: «Пора сменить учительское издевательство на гуманную педагогику».

А учительница математики не считает себя наказанной. «Я ведь ради них самих старалась».

Те же, которые вынашивают и осуществляют скрытые цели, молчат, ибо в образовании для них всё идёт своим чередом.

Парню 17 лет.

Скоро надо будет сдавать ЕГЭ.

Родители не могут нанять репетиторов, но требуют от него обязательно добиться успехов. Он старается, но боится.

Наступает день первого экзамена. Отец предупреждает:

– Не сдашь, пеняй на себя…

Мама говорит:

– Не сдашь, лучше не возвращайся домой…

Вот такие у него родители.

Сказали они это в шутку? Всерьёз?

Парень пришёл в школу, где проводился экзамен. Школа не его, чужая. Видит, с какой придирчивостью и недоверием проверяют, изымают шпаргалки, мобильники. Конечно, никто никого приветливо не встречает, не желает успеха, не подбадривает, не улыбается.

Страх и неуверенность в себе усиливаются. А там – родители… Он в смятении. Недалеко пруд, Он идёт к пруду…

Те, кто понимает, какое это зло – ЕГЭ в образовании, требуют, чтобы его немедленно упразднили.

Те же, которые служат скрытым целям и упрочению государственной власти в образовании, равнодушно поясняют: «Глупый мальчишка… Хоть попробовал бы сперва сдать экзамен…»

Мальчику 11 лет. Он милый, красивый, добрый, старательный.

В классе его любят, он – душа ребят.

Он один у своей бабушки. Нет родителей. Что стоило учительнице литературы вдохновить его на творчество? Он бы стихи начал писать, стал бы прекрасным чтецом, играл бы в школьных спектаклях.

Но учительница сама вдохновлена злом: злорадствует, когда ставит двойки, издевается над жертвой.

Монотонное объяснение, опросы и контрольные, вот все основы её личной педагогики. Оскорбления для этой педагогики – норма. Вот и оскорбила мальчика, обозвала его дурными словами перед классом, перед девочками.

Мальчик не смог перенести оскорбления.

Он уходит из школы,

находит полосу железной дороги,

кладет голову на рельсы,

рядом на шпалах – школьный портфель,

и электричка…

Те, которые знают, что авторитаризм в образовании есть зло, возмущены.

Учительница литературы оправдывается: «Я же ради него самого…»

Но те, в руках которых тёмная власть, молчат: для них всё в порядке вещей.

Все знают: директор Павлышской средней школы Василий Александрович Сухомлинский был человеком, вдохновлённым на творчество. Его высокое вдохновение заражало всех учителей, всех учеников. Вся школа Сухомлинского была вдохновлена на светлое творчество, она потому и прославилась по всему миру.

А теперь вообразим такую редкую действительность.

Решил молодой директор вобрать в себя сердце Сухомлинского и восполнился вдохновением. «Устремлю учителей и учеников к Свету», – подумал он. Оставалось одно: терпеливо, с применением всех добрых принципов сотрудничества привлечь к своим творческим планам учителей, учеников, родителей, вселить в них вдохновение и устремить к цели.

Но зададим вопрос его начальнику:

– Как бы вы отнеслись к возвращению в школу Василия Александровича Сухомлинского?

Что же он нам ответит?

Не надо сомневаться, он нам скажет:

– Я бы приветствовал… Нам нужны директора вроде Сухомлинского…

Но мы не услышим, что он скажет в сердце. И в этом тоже не надо сомневаться, там он верен тьме, потому даст самому себе обет: «Пусть только посмеет вернуться, своими руками задушу». Ему не нужен директор, который может в тысячу раз лучше своего начальника руководить школой.

Скажем ему:

– Вот молодой директор, он вдохновлён Сухомлинским. Вы дадите ему свободу творчества?

Что он сделает на этот раз? Улыбнётся, выразит радость и даст нам обещание:

– Разумеется… Будет оказана всякая поддержка… – Но опять не услышим, что он скажет в душе. А там он скажет: «Удушу его в паутине власти».