Арсенал – Коллекция, 2012 №01

Интервью и лит. обработка: Юрий Трифонов

Бегелъдинов Талгат Якубекович (фото военных лет)

Когда на фронт приехал дважды герой Советского Союза Михаил Одинцов, тогда он был замкомэска и комэск Пошивальников меня спрашивают: «Ты сколько налёта имеешь?» – «11 часов» – «Не густо…а летать то можешь?» – «Ну, вообще могу…» они с подозрением посмотрели на меня. – «Ну, ладно. Летать-то как… не забыл? У тебя всё же два месяца перерыв» – «Да, нет вроде бы» – «Ну, ладно завтра посмотрим».

Спарок в полку не было. Учили так. Пошивальников встал на крыло, склонился ко мне в кабину: «Давай газ, только не взлетай, когда я скажу, тут же убирай газ». Я даю газ, понеслась. Разогнался, хвост поднял. Он кричит: «Убирай газ!». Остановились, вернулись на исходную. Ещё раз давай. Три раза сделал… Я самолёт хорошо держал. Он мне говоит: «Ну, ладно, лети».Я взлетел, сел нормально. С тех пор начал летать.

Первый боевой вылет делал на самолёте с номером 13. А ведь мы лётчики суеверные… Моя прабабушка прожила 101 год. Она очень меня любила. Я уже в аэроклубе учился. Как- то раз пришел, а она говорит: «Сынок, я тебя научу молитве. Будет дождь идти, молния, прочитаешь, в тебя молния не попадёт, обойдёт тебя». Идём к самолёту, а я всё думаю: «что делать?». Вспомнил! Снаряд – это тоже молния, трассирующая молния. Прочёл эту молитву. И потом перед каждым вылетом её читал и был уверен, что снаряд в меня не попадёт, аллах сбережёт. И до сих пор читаю!

А вот лётчик-истребитель Шутт, тот никогда не полетит, пока тарелку не разобьёт. У нас в полку был лётчик Опрышко. Перед вылетом всегда штаны снимет, присядит и только потом летит. Без этого никак.

– Сколько вылетов прошло, пока вы стали ведущим?

– Вылетов 15-20, примерно так. Тогда считалось, что если 9 вылетов сделал -будешь жить. На седьмом вылете я сбил истребитель.

Мы девяткой под прикрытием восьми истребителей вылетели на деревню Глухая Горушка. Задание было несложное: атаковать артиллерийские позиции противника и левым разворотом через болото выйти за реку Ловать, на территорию, уже занятую нашими войсками. Набрали высоту полторы тысячи метров и пошли. На подходе к цели ведущему майору Русакову по радио доложили с КП, что над целью до шестидесяти истребителей противника на трёх ярусах: первый ярус патрулирует на высоте трёх тысяч метров, второй ярус – на высоте полутора тысяч метров и третий ярус на бреющем полёте в районе болота, куда мы должны направиться после атаки цели. Истребители противника верхнего яруса сразу же вступили в бой с нашими истребителями прикрытия.

Сходу сбили три самолёта из переднего звена. Русаков, штурмана полка, погиб. Жалко, хороший был человек.Крайнее левое звено атаковало цель и, петляя по перелескам, ушло. Наша тройка осталась одна. Ведущий старший сержант Петько подал команду приготовиться к атаке. В момент атаки он левый ведомый сержанта Шишкин были сбиты. Я остался один.

Атаковал Горушку, и, сделав левый разворот, вышел на бреющем полёте к болоту.

Тут впереди справа прошла пулемётная трасса. Пока соображал, что к чему, как ещё одна трасса прошла прямо над фонарем. Я стал маневрировать, стараясь уйти на свою территорию. Когда перешел Ловать, там наша территория. Думаю, если уж умру, то похоронят. Немц не отстаёт. Даже выпустил шасси, чтобы скорость уменьшить. У «ила» радиус виража меньше и на вираже я его подловил. Всадил хорошую очередь ему в брюхо, и он клюнул на нашей территории. Перед самой землёй лётчик выровнял машину и притёр её в сугробы. А я ушёл. Тогда слухи ходили, что наши летают на немецких самолётах. Я подумал, что может я своего сбил. Пойду, думаю, посмотрю. Развернулся. Лётчик из кабины вылез, а к нему уже солдаты бегут.

На плоскости посмотрел – кресты. Кое-как дотянул до аэродрома. Были повреждены руль поворота и глубины, пробиты пулей водомаслорадиаторы. Доложил о бое, о пяти сбитых. О сбитом «мессершмитте» говорить не стал. Утром командир полка вызывает:

– Ты вчера бомбы куда сбросил?

– ….вчера точно на цель сбросил.

– Уверен? А чего тебя к командиру дивизии вызывают?

– Не знаю. А про себя думаю: «Все! Наверное нашего завалил..» Каманин «Виллис». На командном пункте меня встречает адъютант, сержант:

– Вы Бегельдинов?

– Я.