И вникая в каждое его высказывание, в каждую притчу, мы вновь и вновь убеждаемся в том, что подход Иисуса к нравственной жизни основан на парадоксе. Однако этот парадокс существует только для человека эгоистичного, который смотрит на все со своей кочки, со своего пенька, которому за всю жизнь в голову не придет взглянуть на что-либо с точки зрения своего ближнего. А уж о возможности «пространства зрения», которое объемлет все точки зрения сразу, — такой эгоист и не подозревает…
Так вот, приведем некоторые примеры парадоксального подхода Иисуса к тем жизненным ситуациям, которые в его время регулировались заповедями Закона Моисеева.
Прежде всего, вспомним Притчу о милосердном самарянине. В двух словах напомним ее сюжет. К Иисусу подошел некий книжник и, как бы желая более точно понять слова Учителя о том, что одна из главных заповедей — любовь к ближнему, спросил:
…А кто мой ближний? (Лук. 10,29)
Этим вопросом он скорее хотел уяснить для себя истину, нежели оспорить учение Иисуса: ведь в последнем случае он поставил бы под сомнение заповедь Торы, ревностным приверженцем которой и сам являлся! Книжник вопрошал Иисуса: вот, мол, ты говоришь о заповеди любви к ближнему; а кто же для меня является ближним? Очерти границы этой близости!..
Иисус ответил ему притчей о человеке иного этноса и другой веры — самарянине, который проезжал на осле мимо избитого, израненного разбойниками человека. Несколько ранее мимо этого же человека безразлично прошли, не оказав ему помощи, священник и левит, которые спешили в Иерусалим на богослужение. В отличие от них, самарянин сжалился над израненным: он остановился, осмотрел страдальца и перевязал ему раны, смягчая их дорогим елеем и обеззараживая вином. Потом он повез больного на осле в гостиницу, дал денег хозяину и сказал, что скоро вернется, заплатит за содержание больного — и, очевидно, возьмет его к себе до окончательного выздоровления (Лук. 10,25–36).
И, закончив рассказ, спросил Иисус: «А вот как ты думаешь, кто был ближним этому человеку, попавшемуся разбойникам?» Ответ напрашивался сам собой: «Оказавший ему милость» (Лук. 10, 36–37).
Возможно, книжник намеренно избежал упоминания враждебного иноверца: он сказал не «самарянин», но — «оказавший милость»… Однако же перед истинной человечностью конфессиональные и этнические разделения стушевываются, отступают…
Какой же вывод сделал Иисус из своей притчи и из ответа книжника? -
…Иисус сказал: иди, и ты поступай так же. (Лук. 10,37)
Немногие читатели этой притчи замечают, что здесь содержится инверсия обычного взгляда, принятого подхода. Ведь каков был первоначальный вопрос:
…Кто мой ближний? (Лук. 10, 29)
А Иисус спросил в ответ: «А кто был ближним для страдающего?» Вопрос, таким образом, переадресуется самому вопрошающему. А смысл этого «ответа вопросом на вопрос» состоит в следующем.
Не спрашивай: «Кто мой ближний?» Но ищи того, кому ты сам можешь стать ближним! — И стань ему ближе всякого брата, родственника и друга! Стань тем, кто спасает жизнь и оказывает помощь в тяжелейших обстоятельствах!
Только тогда человек и начнет духовно исправляться — когда вопрос: «А кто мой ближний?» — превратится для него в вопрос: «А кому я могу стать ближним?» Внимание человека таким образом переводится с него самого — на его брата по земному бытию!
Подобным же образом — инвертируя обычный взгляд и подход — Иисус высказывается и в других местах Нагорной проповеди. Например, он говорит:
Вы слышали, что сказано: «око за око и зуб за зуб».
А Я говорю вам: не противься злому… (Матф. 5, 38–39)
И дальше он объясняет, что это значит — не противиться злому. Он произносит те самые слова, которые вызывали наибольшее изумление, а часто и противодействие на протяжении всей истории Христианства. Как это возможно — подставить бьющему щеку? Как это возможно — любить ненавидящих? Разве это осуществимо — благословлять проклинающих и молиться за обижающих? Или имеется в виду настолько высокая, буквально-таки святая ступень самосознания и мировоззрения, что подняться на нее мало кто может — разве что один из миллиона?
Но ведь Иисус говорит каждому: «Будь именно таким!» Каждому ученику своему говорит, а не только святым. Святые, конечно, реально осуществляли этот призыв. Но обращен-то он к любому верующему, к любому, кто называет себя последователем Иисуса, независимо от его конфессии. Да ведь во времена Иисуса и не было еще конфессиональных разделений между его последователями…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу