Кристофер Хансард: Тибетское искусство позитивного мышления

После нескольких встреч с Ургьеном мои родители все-таки разрешили ему обучать меня, убедившись, что я сам этого хочу. Но сначала мне пришлось пройти через множество тестов, потому что Ургьен хотел убедиться в том, что астрологический прогноз был верен и я действительно пригоден для обучения. После этого он начал уроки, которые и продолжались в последующие двадцать три года.

Хотя мне было всего четыре, когда мы начали заниматься, я был счастлив учиться у него. Ургьен был очень мягок со мной, уроки проходили весело, и в глубине души я понимал: это именно то, для чего я предназначен.

Я поступил в обычную западную школу, но до и после занятий в ней, а также в выходные и во время каникул я должен был приходить в дом Ургьена для других уроков. Нгагпа вправе жениться, и женятся они всегда по любви. Супруга Ургьена — Тамдин — происходила из семьи известных буддийских учителей, и тот факт, что Ургьен и Тамдин могли жить много лет в полной гармонии и выполнять практики своих религий, подтверждает общность буддизма и учения Бон. Ургьен обладал финансовой независимостью благодаря помощи своего рода, и когда он не был занят уроками со мной, он оказывал бесплатную медицинскую помощь всем нуждающимся или работал ради пользы тибетских беженцев, поселившихся в разных частях мира.

Я был во многих отношениях самым обычным школьником. Я играл со своими приятелями, плавал, лазал по деревьям и расшибал коленки. Время от времени я пресыщался уроками и прогуливал их. Ургьен никогда не огорчался из-за этого, он терпеливо ждал, когда я вернусь, — что я и делал каждый раз.

Ургьен учил меня только устно. Он никогда ничего не записывал, он просто объяснял мне разные вещи, и я должен был заучивать все и повторять ему. Когда я был совсем еще юн, он учил меня простым основам и упражнениям. Позже, когда я миновал период полового созревания, он повел меня путем более глубокого знания, и оно всегда основывалось на силе искусного мышления.

Он мог устраивать мне проверки, своего рода устные экзамены, но он мог также и ждать, когда я пройду через физическое ощущение того, чему он меня учил, — так что я познавал науку и умом, и телом. Он обучал меня терпеливо и сострадательно, никогда не гневаясь и не проявляя излишней строгости. Традиция, в которой он сам вырос, запрещала бить детей, и он относился ко мне с уважением.

Главным среди того, что преподавал мне Ургьен, были Двенадцать Учений Бон, — самая древняя и ранняя из всех классификаций бонских практик. Благодаря этим Двенадцати Учениям вы обретаете духовное равновесие и глубинное понимание, работая с первичными силами и природной энергией мысли. Двенадцать Учений базируются на искусном использовании мысли и мысленной энергии, и это есть средство преобразования вашего внутреннего мира и мира вокруг вас, трансформации вашего ума, мыслей и самосознания.

Эти учения, преподавать которые может только истинный мастер, приводят ученика к глубочайшему переживанию сострадания и слияния с миром. Из этих двенадцати основ выросло много других учений; а следующая часть науки называется гоци дзонга. Центром всех учений является принцип энергии мысли, существующей в нас и в окружающем мире, и идея возможности великих перемен, творчества и исцеления, даруемых нам этой энергией.

Когда мне исполнилось двадцать семь, мое обучение у Ургьена закончилось. Он дал мне все, что считал нужным дать, и вскоре после этого умер. Я был глубоко опечален этой потерей и выполнил все ритуалы, необходимые при смерти настоящего мастера, — в особом священном месте, высоко на склоне горы Пиханга в Новой Зеландии.

Когда все ритуалы и молитвы были завершены (они продолжались сорок девять дней), я чувствовал себя ужасно одиноким, — пока не увидел Джамму, Любящую Мать, танцующую передо мной. Это одно из величайших женских божеств традиции Бон — богиня сострадания; она устраняет все виды препятствий и может вести человека к глубочайшим уровням умственного развития. Когда я смотрел на нее, все, чему учил меня Ургьен, всплыло в моем уме, придав мне сил и напомнив о том, что я теперь стал нгагпа.

И я совершил последние действие прощания с Ургьеном: положил его барабан в особый ритуальный костер, где он и сгорел, засыпанный мелко порубленным можжевельником. Можжевельник — растение, обладающее огромной очищающей силой. Когда внезапный порыв сильного ветра унес пепел барабана, я увидел моего учителя, летящего на своем барабане вокруг священной горы Бон-ри в юго-восточном Тибете; учитель, таким образом, выказывал уважение месту силы. Небо заполнили радуги, солнце и луна одновременно бросали свои лучи на эту картину.