Евгений Игнатенко - Православие - вопросы и ответы

потомки твои после тебя в роды их. Сей есть завет Мой, который вы должны

соблюдать между Мною и между вами и между потомками твоими после

тебя [в роды их]: да будет у вас обрезан весь мужеский пол; обрезывайте

крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами.

Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас в роды ваши всякий младенец

мужеского пола, рожденный в доме и купленный за серебро у какого-нибудь

иноплеменника, который не от твоего семени. Непременно да будет обрезан

рожденный в доме твоем и купленный за серебро твое, и будет завет Мой на

теле вашем заветом вечным. Необрезанный же мужеского пола, который не

обрежет крайней плоти своей [в восьмой день], истребится душа та из

народа своего, ибо он нарушил завет Мой».

Так что – до Христа младенец мог быть членом Церкви, членом народа

Божия, а после Его пришествия и жертвы это оказалось невозможным?

Так пришел ли Христос, чтобы облегчить людям путь к Богу или чтобы

затруднить его? Конечно, чтобы облегчить. Пришел он только ради взрослых

или и для детей? Конечно, и для детей.

Кол.2:11 «В Нем вы и обрезаны обрезанием нерукотворным, совлечением

греховного тела плоти, обрезанием Христовым».

Обрезание сменилось тем, прообразом чего оно было – крещением. Но

неужели в итоге смены Заветов младенцы уже лишены возможности стать

членами Церкви?

«Свидетели Иеговы» понимают крещение слишком односторонне: они

видят в нем лишь отрицательный смысл: крещение во имя Иисуса избавляет от

грехов. Но у крещения есть и позитивный смысл. Крещение не есть просто

внешнее проявление внутреннего намерения человека («посвящение

Всевышнему Богу»). Крещение – это событие, которое меняет тот мир, в

котором человек живет. Крещение есть вхождение в народ Божий, причем это

не юридическое «приобретение прав гражданства», а присоединение к Телу

Христову, получение благодатного покрова, благодатной помощи.

Чтобы понять связь ветхозаветных прообразов с новозаветной практикой

крещения, стоит поставить вопрос о том, а кто, собственно, был субъектом

Завета. Завет – это договор. Договор предполагает две стороны, которые

вступают в определенные отношения между собой. Одним субъектом

библейского Завета является Бог. Но с кем именно Он заключает Ветхий Завет?

С Моисеем? с Аароном?– Нет, со всем народом Израиля. И на страницах

Евангелия мы видим, что Христос заключает Новый Завет не с Петром и не с

Иоанном, но с новым народом Божиим: к Чаше Завета, изливаемой «за вас и за

многих», Христос приглашает «всех». Бог дает Свою благодать и защиту не

просто одному индивиду, а сообществу людей – Церкви. «Христос не только

носитель вечной Вести, которую Он повторяет одному за другим каждому

удивленному человеку». Он говорит к Церкви.

Поэтому очень важно понять, что обрезание и крещение не есть частные

требы. Это не просто личное или семейное событие. Это событие

общенародное. И вступить в Завет – значит получить права гражданства в

народе Божием, значит начать жить той жизнью, которая и помимо меня, и до

меня живет в других людях, через которых я встречаюсь с Творцом. Не

отделить нас друг от друга пришел Спаситель, но воссоединить. И потому не

нужно смущаться тем, что в самом Новом Завете слово «церковь» упоминается

110 раз. Для обретения спасения надо вступить в «землю святую», в то

сообщество людей, через которое свет благодати распространяется в мире.

Церковь – народ Божий. А может ли быть народ без детей?

Закон, избранничество, права и обетования Ветхого Завета

распространялись на детей. Вступить в состояние Завета значило, прежде всего,

вступить в члены народа Божия. В народ Божий люди входили с детства. Для

этого недостаточно было просто родиться в еврейской семье – надо было

пройти через таинство обрезания. Также и сегодня – мало родиться в семье

христианина, надо пройти таинство крещения.

Этими таинствами родители включают своих детей в состояние Завета, в

состав народа Божия для того, чтобы на малышей распространялась

благодатная Божия защита, покрывающая весь народ. Как некогда еврейские

дети в ночь самой страшной египетской казни спасались от убиения кровью

агнца, нанесенной на дверные косяки, так в христианскую эпоху от ангела