Евгений Кузьмишин - Справки без правки. Вопросы и ответы по истории и всё такое

© Евгений Кузьмишин, 2019

ISBN 978-5-0050-7864-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В гениальном «Маятнике Фуко» Умберто Эко мечтает, воплощая мечту в действиях своего лирического героя:

Я решил изобрести себе дело. Я не располагал ничем, кроме кучи отрывочных познаний, разнонаправленных, но которые мне удавалось увязать между собой как угодно, ценой нескольких часов в библиотеке. В мое время принято было иметь теорию, а я жил без теории, и я страдал. Теперь же было вполне достаточно располагать просто данными, и всем ужасно нравились сведения, по возможности менее актуальные…

Все волшебно прояснилось в моей голове. Для меня отыскалась профессия. Я решил, что открою культурно-информационное агентство. Буду сыщиком от науки. Вместо того чтобы совать нос в кабаки, бары и в бордели, я буду шнырять по книжным магазинам, библиотекам, по коридорам научных институтов. А потом возвращаться в свой офис и, задрав ноги на стол, потягивать виски из бумажного стакана, прикупив и то и другое в лавчонке на углу. Тут звонит некто и говорит: «Я перевожу одну книгу и напоролся на какого-то – или каких-то – Мотокаллемин. Прошу вас, займитесь этим».

Ты не знаешь, с чего начать, но неважно, просишь на расследование двое суток. Прежде всего – дряхлый университетский каталог. Потом ты предлагаешь сигарету парню из справочного отдела – намечается что-то вроде следа. Вечером ты приглашаешь в бар аспиранта по исламу. О йес! Берешь ему кружку пива, другую, потихоньку теряется бдительность, и он отдает информацию, необходимую до зарезу, просто за так, бесплатно! После чего набираешь номер клиента: «Значит так, мотокаллемины – в исламе богословы радикальных убеждений во времена, когда жил Авиценна, утверждавшие, что мир являет собою, как бы это выразиться, что-то вроде туманности случайностей, а загустевает он в конкретных формах только ради мгновенного и временного осуществления божественной воли. Стоит Господу отвлечься на полчаса, и весь мир развалится. Полная анархия атомов без всякой взаимосвязи. Этого хватит? Я проработал три дня, посчитайте сами».

А что делать человеку, который спустя годы после прочтения романа получает эту работу, по стечению жизненных обстоятельств и по заслугам своим и грехам? Между тем как самому Эко так и не удалось устроиться на такое теплое местечко и пришлось всю жизнь вести авторские колонки, писать гениальные романы, быть мировым авторитетом в медиевистике и семиотике, но нюхать архивную пыль не ради чужого дяди, а для себя лишь одного.

Вот и остается отвечать на вопросы совершенно случайных людей, встречающихся в сети, а потом собирать эти ответы в надежде, что кому—то они сгодятся для пробуждения интереса к истории, философии, да и Бог знает чему еще.

Хаотичная информация по самым разным вопросам, кипящая в голове, когда—то называлась эрудицией. Ну и ничего нет в ней плохого, если разобраться.

На каком языке путешественники или торговцы, общались с представителями других народов и культур? Каким образом они контактировали и обменивались знаниями?

Для понимания методов общения в древности и средневековье достаточно прочесть «Хождение за три моря» Афанасия Никитина не в переводе, а в оригинале с примечаниями. Это купец XV века из Твери, который путешествовал, помимо своей воли, в Индию через Хорезм и несколько других государств Центральной Азии. Весь дневник записан на смеси старорусского языка и записанных русскими буквами тюркских, татарских, арабских, греческих слов, а потом и индийских. Во всей русской ойкумене того времени общались на смеси русского и тюркских диалектов, и этот примитивный язык (его хватало только для торговли и путешествий) знали более-менее все. На Белом море моряки и рыбаки говорили между собой на смеси русского, норвежского, немецкого и голландского – на руссенорске. В период варяжского владычества он был на Руси основным государственным языком. В средневековье свой диалект был чуть ли не в каждой деревне, и даже соседи мало его понимали. Поэтому общались на смеси всех окрестных языков, а образованные классы – на основе латыни с приплетением местных языков. Так говорит у У. Эко горбун Сальватор в «Имени розы». Такой общий для всех упрощенный язык на основе смеси местных языков называется койне.