Александр Берзин - Буддийско-мусульманские доктринальные отношения - прошлое, настоящее и будущее

Ещё один из пяти столпов ислама – раздача милостыни бедным из ежегодной десятины в размере 2.5% от всех доходов выше установленного уровня. С другой стороны, все формы буддизма учат щедрости как одному из далеко ведущих состояний ума , или совершенств. В соответствии с этой практикой буддисты-миряне традиционно делают подношения продуктов питания и оказывают всяческую поддержку монахам, монахиням и их монастырям. Однако щедрость по отношению к бедным и нуждающимся мирянам не распространена. На этот недостаток начали обращать внимание некоторые буддийские организации, такие как Фонд буддийской сострадательной помощи Цзу Чи, который учреждён в 1966 году н.э. в Тайване мастером Чэн Янем, и Международная сеть неравнодушных буддистов, основанная в 1987 году н.э. в Таиланде Сулаком Сивараксой. Мусульманский обычай централизованной десятины предполагает более эффективную деятельность в этом направлении.

Впрочем, буддизм поощряет практикующих развивать щедрость и другие далеко ведущие состояния ума на основе личной мотивации и инициативы. А обязательная десятина для бедных слоев населения противоречила бы этому принципу. Тем не менее, конкретные предложения по ежегодному взиманию определённого процента от доходов в пользу всех нуждающихся и создание новых благотворительных организаций для распределения этих средств были бы очень полезны.

И наконец, мусульманские методы могут оказаться полезными для буддистов в сфере реабилитации наркоманов. Например, в Занзибаре реабилитационные программы включают заполнение времени регулярной религиозной практикой, такой как ежедневная пятикратная молитва. Это помогает преодолеть физические и эмоциональные трудности, возникающие из-за прекращения приёма наркотиков, и обрести новые, более положительные ориентиры в жизни.

Во многих азиатских буддийских странах наблюдается рост наркомании и алкоголизма. Употребление героина вышло за пределы «золотого треугольника», к которому относятся Бирма (Мьянма), Таиланд и Лаос, и распространилось в других странах. Например, в индийских и непальских общинах тибетских беженцев отмечается постоянный рост наркомании и алкоголизма среди разочарованной молодежи. В Монголии на протяжении многих десятилетий главной проблемой был алкоголизм, и сейчас там растёт уровень наркомании. Программа, подобная занзибарской, могла бы оказаться полезной в деле лечения вредных привычек. В контексте индо-тибетско-монгольского буддизма в такую программу можно включить простирания и другие предварительные практики, которые повторяются для очищения сто тысяч раз.

Как правило, буддийские учёные и практикующие проявляли незначительный интерес к исламским учениям либо вовсе ими не интересовались. И происходило это не из-за культурного самодовольства, а скорее вследствие того, что буддисты не видели потребности в доктринальном диалоге: в отличие от взаимодействия буддизма с некоторыми другими религиями, он не распространялся на традиционно исламские территории и не соперничал с исламом за царскую поддержку. Буддисты не считали необходимым вести диалог даже в ответ на разрушения мусульманскими армиями монастырей на индийском субконтиненте или реагировать на мирное распространение ислама в традиционно буддийских регионах, таких как Центральная Азия и Индонезия. Буддисты всегда были вольны менять религию, и после уничтожения монастырей доктринальные дебаты с виновниками этих разрушений признавались бессмысленными. Подобную реакцию буддистов можно наблюдать и в ответ на более поздние гонения и разрушения со стороны коммунистических режимов в России, Монголии, Китае, Вьетнаме, Лаосе и Камбодже.

Исключительным историческим примером обращения буддистов к доктринальным проблемам с исламом являются события конца X века н.э., когда буддизм столкнулся с угрозой вторжения и насилия со стороны вооруженного экстремистского мусульманского меньшинства. Однако даже в такой напряжённой обстановке буддийские тексты не пытались опровергнуть ни одно из исламских верований, а вместо этого старались найти точки соприкосновения двух религий, чтобы привести мусульманских захватчиков к лучшему пониманию буддийских воззрений. Также и в наши дни наиболее действенным подходом к буддийско-мусульманскому диалогу может стать попытка установить общие доктринальные основы для борьбы с обостряющимися угрозами насилия между различными группами, вооружённых столкновений, глобального потепления, загрязнения окружающей среды и наркомании. Возможно, эти неотложные проблемы будут решены посредством мирного сотрудничества и взаимопонимания.