Иоаннис Каравидопулос - Введение в Новый Завет

На всем протяжении повествовательного анализа ученый-критик не интересуется самим описываемым фактом и не задается вопросом, насколько он историчен или нет (всем этим занимались прежние поколения текстологов). Не заботит его и вопрос об авторстве данного текста, имеет ли он дело с подлинным произведением или же с псевдоэпиграфом. Все внимание сосредоточено на том, как ведется повествование, с помощью каких литературных приемов. В ходе повествовательного анализа в тексте выделяются три уровня: 1) история, т. е. повествовательное содержание текста, или объект, 2) текст самого повествователя, выполняющий здесь роль субъекта и 3) действия и учение автора повествования. Для повествовательного анализа берется только второй уровень, текст, обращенный непосредственно к читателю, причем исследователь старается определить «предполагаемую» и «реальную» читательскую аудиторию.

Здесь следует заметить, что в настоящее время не существует единой, устойчивой и общепринятой терминологии среди последователей метода повествовательного анализа. Встречаются самые разные варианты у разных исследователей. Приведенная выше терминология для данного вида толкования является тем не менее международной, в основе своей греческой и получила распространение от изобретателя метода француза Жерара Женета (Gerard Genette) [174] Более подробные сведения можно найти в работах Δ. Τζιόβα; D. Fokkema, E. Ibsch; J. Hawthorn (см. библиографию в начале главы). .

Следует также добавить, что значительную роль в развитии метода повествовательного анализа текстов сыграла семиотика. Но если повествовательный анализ распространяется только на повествовательные тексты, то семиотика объемлет все виды письменности [175] О семиотике см.: Μπενβενίστи др. Κείμενα Σημειολογίας. Αθήνα, 1981; Ή ζωή τών σημείων. Под ред. Ε. Καψωμένου, Γ. Πασχαλίδη. 1996; Ούμβέρτο Ύκο. θεωρία Σημειωτικής. 1988; Ή Σημειολογία στήν καθεμερινή ζωή. 1988, 2 1997; Σημειώματα Σημειολογίας. 1995. .

Данный метод вовсе не занимается такими классическими вопросами, как кто, когда, где и зачем написал тот или иной текст. Все внимание здесь обращено на связь и взаимное влияние текста и современного читателя, который может увидеть в том же тексте нечто, чего другие до него никогда не видели. Нечто подобное происходит обычно при творческом восприятии произведений поэзии или модернистского искусства. Это герменевтическое направление берет для изучения самый момент встречи читателя с текстом, т. е. самый процесс чтения и то воздействие, какое текст оказывает на читателя во время его усвоения. Отправной точкой, таким образом, становится не автор текста, а читатель, который заново открывает этот текст, творит, созидает. Несколько иронично пишет один обозреватель и критик метода читательского восприятия: этот метод похож на некий пикник, куда автор текста приносит свои слова, а читатель смысл этих слов.

Последователи этого нового направления в филологии исследуют смысл текста не с точки зрения его автора и авторского замысла, но с точки зрения читателя позднейшей эпохи. Исходным пунктом теории читательского восприятия является представление о тексте как «двуполярной сущности», которая теряет свой смысл, если на одном полюсе находится автор, но с другого полюса читатель не приложит своей творческой активности. Читатель, как воспринимающий полюс, призван, таким образом, быть соработником автора. Причем каждый новый читающий, согласно теории читательского восприятия, может открыть и новые смыслы в том же тексте, в зависимости от своих способностей и особенностей творческого восприятия. Существует некая «неопределенность» (indeterminacy) в отношениях между текстом и его читателем. Другими словами, у каждого текста может быть множество толкований, в зависимости от того кто читает, или даже у одного читателя при каждом новом прочтении.

В своем отзыве на метод восприятия читателя отец Джон Брек ( John Breck. The Shape of Biblical Language) весьма справедливо замечает, что, удаляясь от изначального намерения автора и соглашаясь с принципом неопределенности в отношениях между текстом и его читателем, мы обрекаем себя на бесконечные превращения текста. Потому что для данного метода толкования имеет значение только точка зрения читателя, а не замысел автора и того общества, которое этот текст сохранило.