Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Жизнь Божественная – II

Истина представляется нам относительной из-за того, что наше знание ограничено неведением. Мы отчетливо воспринимаем лишь внешнюю сторону вещей, не отражающую всей их истины, и, даже проникая глубже, мы получаем лишь некие проблески знания – на основании которых строим свои предположения и догадки, – а не точное видение несомненных фактов реальности. Наши выводы относительны, умозрительны или искусственны, формулировки, в которые мы их облекаем и которые выражают наш опосредованный контакт с реальностью, по сути, представляют собой символы или образы, словесные описания ментальных впечатлений, которые сами являются образами, а не воплощениями самой Истины, не непосредственным и подлинным знанием реальности. Эти символы или образы смутны и ущербны, несут на себе печать неведения или ошибки; ибо кажется, что они отрицают или не допускают иных истин и даже не могут передать всего смысла выражаемой ими истины: в форму облекается только ее внешний или зримый аспект, а всё остальное остается позади в тени, невидимым, смутно уловимым или искаженным. Мы не погрешим против правды, если скажем, что практически никакое ментальное выражение не может быть полностью истинным; ибо оно представляет собой не воплощенную Истину в чистом или обнаженном виде, а некую облаченную в одеяния фигуру – и часто ничего, кроме одеяний, увидеть не удается. Однако подобное не характерно для истины, непосредственно воспринятой сознанием, или для истины, познанной через отождествление; наше видение в этих случаях может быть ограниченным, но то, что мы видим, подлинно, а подлинность является первым шагом к абсолютности: из-за ментальных добавлений, ошибочного или неправомерного обобщения или неверной ментальной интерпретации заблуждение может только примешаться к непосредственному или тождественному восприятию вещей, но не затронуть его сущность. Это подлинное или тождественное восприятие или видение вещей является основой настоящего знания, и, даже замещаясь в наших умах подчиненным, вторичным и опосредованным процессом, оно существует автономно внутри нас. Неведение в своих основах не обладает этой автономностью и этой подлинностью; оно существует за счет ограничения или отсутствия или временного бездействия знания; заблуждение возникает в результате отклонения от истины, ложь – в результате искажения, отрицания или неприятия истины. Но нельзя аналогичным образом сказать, что знание, в основе своей, существует только за счет ограничения, отсутствия или временного бездействия неведения: оно, конечно же, может прийти в человеческий ум отчасти благодаря такому ограничению или временному бездействию, благодаря рассеиванию тьмы частичным светом, или оно может внешне напоминать неведение, превращающееся в свою противоположность; однако, на самом деле, оно рождается из независимого источника и поднимается из глубин нашего существа, где существует изначально.

О добре и зле тоже можно сказать, что первое существует благодаря истинному сознанию, а второе сохраняется только благодаря ложному сознанию: если есть только чистое истинное сознание, то может существовать только добро; оно более не смешивается и не формируется в тесном взаимодействии со злом. Человеческие понятия добра и зла, истины и заблуждения, на самом деле, изменчивы и относительны: то, что считается истиной в одном месте или времени, в другом считается заблуждением; то, что здесь и сейчас расценивается как добро, может стать злом где-то еще или в иных временах. Мы также обнаруживаем, что то, что мы называем злом, оборачивается добром, а то, что мы называем добром, – злом. Но причина того, что добро вместо еще большего добра порождает зло, заключается в смешении или переплетении знания и неведения, в проникновении ложного сознания в истинное, результатом чего становится невежественное или ошибочное применение добра; или же к этому приводит вмешательство искажающих сил. В случае, когда зло приводит к добру, причиной этого непредвиденного счастливого обстоятельства становится вмешательство истинного сознания и истинной силы, действующих позади ложного сознания и ложной воли и вопреки им, либо вмешательство исправляющих сил. Эта относительность, это смешение – один из внешних факторов человеческой ментальности и деятельности Космической Силы в человеческой жизни; это не является фундаментальной истиной добра и зла. Но можно возразить, что физическое зло, такое как боль и чисто телесные страдания, не зависит от знания и неведения, ложного и истинного сознания, а присуще самой физической Природе. Однако в основе своей любая боль и любое страдание являются следствием недостаточного развития сознательной силы во внешнем существе, что делает его неспособным правильно взаимодействовать с «я» и Природой или неспособным поглощать воздействия универсальной Энергии или приспосабливаться к ним; боли и страдания не существовало бы, если бы в нас присутствовали озаренное Сознание и божественная Сила целостного Бытия. Так что истина и ложь, добро и зло связаны не как два взаимозависимых, а как два противоположных начала, подобно свету и тени; тень не может существовать без света, но свет может существовать без тени. Эти противоположности некоторых фундаментальных положительных аспектов Абсолюта никак не связаны с самим Абсолютом и не являются его фундаментальными отрицательными аспектами; ложь и зло лишены фундаментальности, силы бесконечности или вечного бытия, подлинности, свойственной изначальным и неотъемлемым атрибутам Абсолюта, и они не могут самостоятельно существовать, даже скрыто пребывая в Самосущем. Как проявление существования, сознания и блаженства сделало возможным проявление небытия, бессознательности и бесчувственности – а если возможным, то в каком-то смысле и неизбежным, ибо любая возможность стремится реализоваться и в конце концов реализуется, – так и аспекты Божественного Существования дали возможность возникнуть своим противоположностям. Исходя из этого, можно предположить, что ложь, зло и т. д. могут быть отнесены к предусмотренным абсолютным принципам, неотделимым от всего космического существования, поскольку проявляющееся Сознание должно было заметить и воспринять их в самом начале проявления.