Дэвид Годман - Жизнь с Раманой Махарши

В течение всего того времени, пока я работал над больницей, мне приходилось мириться с плохо скрываемой враждебностью Чиннасвами. Иногда он даже и не пытался ее скрыть.

Как-то по дороге в холл я проходил мимо него, когда он сказал очень громко другим людям, стоящим рядом с ним: «Если кто-нибудь хочет пунью (духовную заслугу), то ему следует быть таким, как Аннамалай Свами. Бхагаван дает ему много работы. Благодаря этому он очень близок с Бхагаваном. Чадвик заботится обо всех его физических потребностях, так какое ему теперь дело до людей вроде нас?»

Это была все та же старая история: он был раздражен, потому что не имел надо мной контроля. Для меня ашрам в то время был гнетущей средой, в которой приходилось работать. Я был очень счастлив вырваться обратно в Палакотту, когда работа над больницей была позади.

Несколько месяцев спустя после того как работа над больницей была закончена, Бхагаван подтвердил, что мое время ашрамного рабочего подошло к концу.

Я сидел в холле во время вечернего даршана, когда Бхагаван обратился ко мне и сказал: «Ты независимый человек. Ты независимый человек. Ты независимый человек. Твои кармы (действия) закончены. Отныне никто, будь он царь, дэва, асур или человек, не будет помыкать тобой или говорить тебе, что делать».

Меня охватило чувство огромной силы и покоя, когда Бхагаван произнес эти слова. Я также почувствовал безмерное облегчение, узнав, что больше мне не придется возвращаться в ашрам для работы.

В середине 1940-х годов, когда ходить Бхагавану стало сложнее, мы с Арумугамом выровняли и очистили тропу, по которой Бхагаван обычно совершал свои дневные прогулки. Тропа шла через ашрам в Палакотту, а затем обратно в ашрам по нижним склонам холма. Чтобы сделать поверхность гладкой, мы покрыли тропу глиной, положив поверх нее мягкий песок. Кроме того, мы установили высокий камень в том месте, где в склоне находился пролом, чтобы Бхагаван мог держаться за него, поднимаясь по холму. Тропу требовалось время от времени приводить в порядок, поскольку стада коз, бродящие по нижним склонам, часто сбрасывали на нее колючие ветки. Как-то раз, идя по этой тропе, я заметил несколько новых колючек. Я отломил ветку ближайшего дерева и подмел ею тропу. В тот же вечер, когда я пришел в ашрам на даршан, Бхагаван спросил меня: «Кто очистил тропу?» Я ответил, что это я решил очистить ее, потому что заметил на ней колючие ветки во время прогулки. Тогда Бхагаван довольно резко спросил меня: «Зачем ты вспоминаешь это действие, которое сделал?»

Я сразу же понял, что Бхагаван пытается сказать мне, что мне не нужно думать: «Я сослужил службу Бхагавану». Я не осознавал, что зацепился за эту мысль, но Бхагаван, должно быть, увидел ее в моем уме.

«Ты можешь видеть мой ум. Я не осознавал, что думаю: „Я сделал это“. Я просто очистил тропу, потому что не хотел, чтобы Бхагаван наступил на колючку». Бхагаван ответил так: «Если ты не будешь оглядываться назад на те действия, которые выполнил, то извлечешь из этого большую пользу».

Похоже, Бхагаван все еще намекал на то, что я сознательно вспоминаю свое действие, поэтому я снова сказал ему: «Бхагаван знает, что я не думал осознанно: „Я сделал эту работу"».

Затем я процитировал стих Таюманувара: «О Господь, Ты знаешь мой ум, Ты знаешь мои действия. Если, несмотря на это, Ты прогонишь меня прочь, я окажусь в большой беде». Бхагаван улыбнулся моей цитате и не стал продолжать эту тему.

Бхагаван предостерегал меня несколько раз от опасности привязывания себя к идее «я-есть-деятель». Как-то раз он рассказал мне историю о царе Валлалане, шиваитском царе Тируваннамалая, чья преданность Шиве превозносится в тамильской работе «Аруначала Пуранам». Этот царь отвечал за строительство одной из самых больших гопурам (башен) в главном храме Тируваннамалая. После того как он достроил эту гопураму, им овладело стойкое сознание: «Я построил эту великолепную гопураму». В дни важных празднеств Аруначалешвару, храмовое божество, выносят из храма и торжественно шествуют с ним через весь город. Согласно местной легенде, в одно из таких десятидневных празднеств Аруначалешвара отказался следовать по проходу под новой гопурамой царя Валлалана, потому что царь слишком гордился своим достижением. Девять последующих дней Аруначалешвара выбирал разные пути из храма. На десятый и последний день царь понял свою ошибку и стал более смиренным. Он не выдержал и расплакался перед богом, умоляя его воспользоваться этой гопурамой всего лишь на один день. Аруначалешвара увидел, что гордыня царя утихла, и удовлетворил его просьбу.