Дэвид Годман - Жизнь с Раманой Махарши

Это произошло примерно в девять утра. Весь оставшийся день я чувствовал себя очень виноватым из-за того, что вышел из себя таким образом. Вечером, давая ежедневный отчет, я покаялся Бхагавану и извинился за свое действие.

Бхагаван спросил меня: «Когда пришел этот гнев, и когда ты его ударил?» Я ответил, что инцидент произошел около девяти утра. «Гнев, пришедший в девять утра, уже ушел, – сказал Бхагаван. – Зачем ты все еще думаешь о том, что рассердился и ударил кого-то? Зачем ты все еще носишь эти мысли в своем уме? Вместо того чтобы чувствовать себя виноватым из-за того, что сделал, спроси себя: „К кому пришел весь этотгнев?“. Найди истинную природу того человека, который рассердился сегодня утром. Тот гнев был необходим для действия. Теперь все это позади, тебе больше не нужно думать об этом. Так отбрось воспоминание о гневе и переходи к следующей работе».

За годы моего пребывания в Раманашрамаме Бхагаван сам дважды ударил меня по спине, но в обоих случаях это было скорее шуткой, нежели гневом.

Первый удар я получил, когда мы стояли напротив старого холла, обсуждая постройку новых ступеней. Это была небольшая по объему работа, требующая около трех пади [49] цемента. Когда Бхагаван спросил: «Сколько ступеней нам нужно?», я решил, что он спрашивает меня о количестве цемента, потому что по-тамильски ступени тоже называются «пади». Я сказал ему, что трех пади цемента будет достаточно, чтобы выполнить работу. Бхагаван спросил о числе ступеней три раза, и три раза я отвечал ему, сколько цемента потребуется. В конце концов Бхагаван нашел выход из тупика, хлопнув меня по спине и сказав: «Я говорю о ступенях, а ты говоришь о цементе». Я немедленно понял свою ошибку, и мы оба от души посмеялись над этим.

Другой свой удар я получил несколькими годами позже. Повара ашрама приготовили блюдо из камбу – разновидности проса. Во время трапезы в столовой Бхагаван спросил Шантаммал, одну из кухарок ашрама: «Где Аннамалай Свами?» Шантаммал отправилась искать меня и обнаружила прямо на входе в столовую. Она сказала мне, что приготовлено камбу и что Бхагаван, по-видимому, пригласил меня отведать его, справившись обо мне. Я вошел в столовую и принялся за еду поставленную передо мной. Поскольку я опоздал на трапезу то все еще ел, когда все поднялись, чтобы разойтись. Пока они уходили один за другим, Бхагаван стоял рядом со мной и наблюдал, как я доедаю свою порцию.

Пока я ел, он указал тростью на мою тарелку и спросил: «Ты знаешь, из чего это приготовлено?» Когдая сказал, что это камбу, Бхагаван, похоже, слегка удивился. Он думал, что основной ингредиент сделался неузнаваемым. «Как ты узнал, что это приготовлено из камбу?» – спросил он. Я сообщил ему, что Шантаммал сказала мне об этом, когда звала меня есть. Бхагаван рассмеялся и шутливо стукнул меня по спине тростью, приговаривая: «Это тоже камбу» [50] .

Одной из заключительных работ по постройке столовой было размещение названия здания в верху восточной стены. Буквы нужно было изготовить из цемента, выложив их на участке длиной в два с половиной фута и высотой в девять дюймов. Бхагаван собственноручно написал тамильское слово пакасалай, что означает «столовая», большими буквами на листе бумаги. Он хотел показать мне, как вылепить буквы и расположить так, чтобы задействовать все доступное пространство.

Когда он старательно выводил буквы этого названия, то сказал мне: «Сегодня я ощутил, что не могу сидеть смирно. Я почувствовал, что мне нужно сделать какую-нибудь работу. Поэтому я делаю для тебя этот чертеж. Если ты думаешь, что сможешь изготовить эти буквы из цемента в соответствии с формой, размером и пропорциями, которые я здесь изобразил, то приступай. В противном случае пусть это сделает кто-нибудь другой».

Человек по имени Шриниваса Рао, наблюдавший за всем этим, подошел к Бхагавану и сказал: «Он всего лишь деревенский парень. Он даже писать толком не умеет. Я выполню эту работу вместо него». Бхагаван не позволил ему сделать это. «Не вмешивайся в его работу – сказал он. – Иди и займись своими делами».

Поскольку таким образом Бхагаван ясно дал понять, что хочет, чтобы именно я проделал эту работу, я выполнил ее в полную меру своих способностей. Вверху я поместил дату, 1938, а под ней – слово пакасалай на тамильском. Следуя другому совету Бхагавана, под ним я написал название «Шри Раманашрамам» в стиле деванагари.