Виктория Прессман - Правда о маяках. Книга тамплиера

Все, что было утеряно, сожжено, поглощено бездной начинало возвращаться. И войдя во врата смерти, пройдя путем звезд, пройдя и за себя и за отца и вернувшись назад живой и вечно юной весной и мудрой словно дуб и открытой как прежде, с молодой и новой душой, я начинаю все с начала, только знаю, что теперь хочу и верю в себя.

Вторгшись внутрь материи бытия, став рекой, текущей по лимфотокам вселенной, проникнув в прорези и потайные комнаты, я вдруг облеклась в жизнь, словно в новое платье. Снег валит, не переставая, луми саата. Оранжевый свет новой лампы уверенно прорывается вперед и красный, красные джинсы… Труд – ответственно и творчески, ластик стирает все, что было, обтесывается камень, любит древо. Одна законченная неделя на работе, как маленькое пройденное Камино.

Рубашка моих невидимых дорог выворачивается наизнанку, вернее изнанка занимает почетное место лицевой стороны. Здесь так близко корни Иггдрасиля к поверхности земли, мое древо и мой мир переворачиваются, правда наконец торжествует. Все становится на свои места. Изнанка оказывается лицевой стороной, а крона и ветви и ствол – корнями, уходящими в небо.

Солнце греет всегда, даже зимой. И приносит покой и надежду на весну, на вечную жизнь, на обновление.

И где-то там, совсем за кадром, в райских кущах, в обителях света, где все живы, радостны, открыты, всегда любимы, идеальная конструкция жизни, бытия, там тепло всегда, и любят несмотря ни на что и чутки и понимают с полу-взгляда.. Быть может когда-то это будет по милости Божией, но отчасти все же как результат наших правильных действий, выборов, добрых намерений и благих мыслей.. На некоторых стройках Финляндии есть такая политика, подход «ноль несчастных случаев»… И хотя в данной реальности это невозможно, и несчастные случаи бывают, но быть может когда-то настанет день, и все будут предупредительны, совершенны, профессиональны, альтруистичны, ответственны и рассудительны… И несчастных случаев больше не будет.. И будут только счастливые случаи…

Вот, Слава Богу, перезимовали.. Почти четыре месяца прошло с момента погружения в самую длинную ночь севера, с первых ощущений счастья, с руны, отражающейся в окне… Мы перешагнули равноденствие – Благовещение.. Мы несем Крест Поста, капли серебром, бриллиантами струятся, блестят, сапфирами алеют, играют в свете фонарей и финской уютной государственности.. И в каждой капле дождя искра огня…

Мои часы Хамильтон, которые я купила после папиной смерти в Стамбуле, были отданы в сервис центр в Петербурге… Они служили безотказно почти 10 лет, объездили полмира, и стали немного отставать… Пришлось поменять изношенное временем колесико. И теперь часы бодро идут, ничего не боясь. И новый кожаный коричневый водонепроницаемый ремешок в придачу.

Я вернулась в Уусимаа на светлой седмице.. В Англии была весна, в Печорах Пасха, в Финляндии весна только начиналась, вступала в свои права, но будучи весной севера, дышала мощью и энергией жизни. С корабля я сразу пошла на работу.. Моя коллега, убирающая этажом ниже, всегда мне подмигивает и из раза в раз повторяет одну и ту же шутку, абсурдный диалог, со смешным эстонским акцентом:

«Пойдем»,

«куддааааа?»,

«а нне знаааю»,

«ну пойдем»…

Почему она всегда мне это говорит? Лет в 16 я написала стишок.

Побежали в никуда,

А не то ведь опоздаем,

До последней до черты

На границе пустоты

Вытекающей печали

Побежали-побежали…

Трофеи школы – кости, палочки, пасхальное яичко папье маше. В Финляндии измерение магии игры. Здесь все играют в азартные игры – в магазинах, переходах, на станциях. Люди разных возрастов закидывают монетки, нажимают кнопки и ждут счастливого случая. Когда-то я блуждала в коридорах измерения игры – карт, костей, шестерок и джокеров.

На Вознесение, когда легкость облаков создавала чувство невесомости, земля возносилась к небесам, надо было умыться росой, чтобы обрести молодость. Растущий месяц Вознесения был тоже настолько легок, что казалось он вот-вот испарится.. И в этой тонкости, в этой легкости, реальности игры вроде как и не существовало, так как земля поднималась в обители небесные. Граница была стерта. И вот я легко, непринужденно кинула кости, осознавая, что вроде как и нет этой реальности игры, и рука, которая бросала, бросила сама, а другая рука не знала, что происходит, и я сама была легка, отрешенна, и выпали все шестерки, кости просто сами вывалились из руки.