Рэймонд Моуди - Жизнь после жизни - Исследование феномена продолжения жизни после смерти тела

Таким образом, мы видим: ответ на этот вопрос зависит от того, что подразумевается под словом «смерть». Следует помнить, что, хотя это в какой-то мере спор о значении слова, все же это важный вопрос, поскольку в каждом из трех определений скрыты важные озарения. На самом деле я склонен в какой-то мере согласиться с третьим, наиболее строгим определением. Даже в тех случаях, когда сердце не билось на протяжении долгого времени, ткани тела, в особенности мозга, каким-то образом большую часть времени снабжались кислородом и питательными веществами. Необязательно предполагать, что в каком-то из этих случаев был нарушен один из законов биологии или физиологии. Для того чтобы реанимация оказалась успешной, в клетках тела должна в какой-то степени присутствовать остаточная биологическая активность, хотя явные признаки этих процессов и было невозможно клинически установить применяемыми методами. Однако в настоящее время представляется нереальным точно определить эту точку невозврата. Этот параметр может отличаться у разных людей, возможно, это не четко определенный момент, а некий спектр, который может сдвигаться. На самом деле несколько десятилетий назад большинство людей, с которыми я беседовал, не удалось бы вернуть к жизни. В будущем технологии могут продолжать развиваться, и благодаря им, вероятно, можно будет спасать людей, которых нельзя реанимировать сейчас.

Давайте представим себе, что смерть — это разделение сознания и тела, а сознание на этом этапе переходит на другой план существования. Из этой гипотезы следует, что существует некий механизм, который делает возможным выход души, или сознания, из тела. Однако у нас нет никаких оснований предполагать, что этот механизм срабатывает в полном соответствии с тем, что мы в наше время произвольным образом сочли точкой невозврата. Также мы не можем предполагать, что этот механизм в каждом случае срабатывает безупречно, равно как не можем утверждать, что любое тело всегда безупречно функционирует. Возможно, иногда этот механизм активизируется еще до физиологического кризиса, поэтому некоторым удалось мельком заглянуть в потусторонний мир. Это могло бы объяснить рассказы тех, у кого вся жизнь пронеслась перед глазами за один миг, или тех, кто имел внетелесный опыт, когда они были уверены, что умрут, но физических повреждений у них еще не было.

В конечном итоге я хочу сказать вот что: что бы мы ни назвали той точкой, в которой смерть становится необратимой, в прошлом, настоящем или будущем, все те, с кем я беседовал, побывали гораздо ближе к этой точке, чем подавляющее большинство других людей. Одной этой причины достаточно, чтобы я выслушал то, что они хотят мне сообщить.

На заключительном этапе анализа, однако, бессмысленно ломать копья, стараясь дать безупречно точное определение смерти, обратимой или необратимой, в контексте нашей дискуссии. На самом деле человек, который выдвигает такой контраргумент в разговоре об околосмертном опыте, имеет в виду нечто гораздо более фундаментальное: если в теле умирающего продолжалась остаточная биологическая активность, тогда можно считать, что именно эта активность и вызывает околосмертные переживания — и таким образом все объясняется.

Выше я говорил о том, что остаточная биологическая активность в теле наверняка продолжалась во всех случаях, с которыми мы имели дело. Поэтому проблема того, была ли смерть «подлинной», сводится к более базовому вопросу: может ли такая остаточная биологическая активность объяснять возникновение околосмертного опыта? Иными словами:

Возможны ли другие объяснения (кроме жизни после телесной смерти)?

И тут мы подходим к теме следующей главы.

Разумеется, есть и альтернативные «объяснения» околосмертных переживаний. На самом деле с чисто философской точки зрения можно выдвинуть бесконечное количество гипотез для объяснения любого опыта, наблюдения или факта. Можно предлагать все новые и новые возможные объяснения любого явления, которое вам захочется объяснить. Случай околосмертных переживаний ничем не отличается; возможны самые разные объяснения этого феномена.

Из многих трактовок, которые можно придумать теоретически, в обсуждениях, которые я проводил, некоторые возникали чаще прочих. Сейчас я разберу эти наиболее частые объяснения, а также несколько других, о которых мне никто не говорил, но которые могли бы быть предложены. Я несколько произвольным образом разделил их на три группы: сверхъестественные, естественные (научные) и психологические.