Петр Зорин: Маски мира

То же самое можно увидеть, когда мы читаем о жизни великих учителей, которые были проводниками своих идеи для многих своих последователей. Люди, идя след в след за своими учителями, перенимают их идеи и стараются сохранить все их обертоны неизменными, и в результате теряют свои собственные пути и свое собственное "звучание". Путь учителя, ведущий к истине, становится заблуждением для его последователей. Учитель, возможно, не желая этого, экспортирует свои идеи людям, жаждущим духовности, но еще не готовых понять их глубинной сути, так как истина, заключенная в духовных идеях приходит к духовным искателям только через их собственный опыт. Ученик от своего учителя может заимствовать только направления пути, а опыт они приобретут свой, возможно, сходный с опытом учителя, но в какой-то мере отличающийся от него, что связано с особенностями ищущих.

"Человек рожден для счастья" – это интересное утверждение может звучать как нечто бесспорное, потому что для чего еще может рождаться человек, для несчастья? Но тогда возникает вопрос: что такое счастье, для которого рождается человек? для одного человека преодоление трудностей является счастьем, особенно тогда, когда эта трудность преодолена, примером могут быть покорители вершин, открыватели земель и еще многие другие люди. Для других же такого рода покорения и преодоления являются несчастьями. Для одного – "пусть сильнее грянет буря!", а для другого более привлекательным кажется положение "Премудрого пескаря". Одни жертвуют всем, что имеют, для благополучия общества, в котором они живут, другие заставляют жертвовать общество, ради своих ненасытных аппетитов. Следовательно, идея счастья на путях материального мира субъективна, а сама фраза: "человек рожден для счастья", очень относительна. Тем более, что одни и те же обстоятельства для одного и того же человека могут быть счастьем сегодня и несчастьем – завтра.

Но все-таки это утверждение – верно, потому что под счастьем человека понимается достижение им своего предназначения, когда человек становится единым с Божественным.

Ум не является инструментом знания. Он может только собирать информацию, констатировать факты, классифицировать их и составлять мнения по какому-либо поводу. Он скользит по поверхности двух измерений и почти всегда не догадывается, что существует измерение третье, в глубинах которого скрыты истинные знания. Но даже если ему однажды повезет и он соприкоснется с истинными знаниями, или хотя бы с их отражением во внешнем мире, то скорее всего он прибегнет к уловкам, что ничего не заметил, или это ему показалось, что такого быть не может, потому что не может быть никогда. Но иногда отблески истинных знаний побуждают человеческий ум создавать теории, которые могли бы сделать непонятное понятным. Если же это ему не удается, то на непонятное для него явление он навешивает научный термин, который ничего не объясняет, но зато помогает успокоиться. Для примера возьмем такие слова: инстинкт, условный рефлекс, наследственность, сознание, эволюция, возможность и еще множество других слов, значение которых или уму совсем не понятно или понятно, но только в своей поверхностной части.

К тому же ум часто оказывается беспомощным, когда от него требуется передать при помощи слов какие-то состояния, переживаемые человеком. Он может только обозначить их словами, которые понятны лишь тем, кто сам пережил подобные состояния. Когда человек говорит, что он завидует кому-то или ревнует к кому-либо, то его по настоящему может понять только тот, который сам испытал эти чувства. При общении друг с другом люди часто используют слова, которые определяют различного рода результаты восприятия. Например, человек чувствует запахи, испытывает различного рода тактильные ощущения, пища, которую он принимает, может быть различного вкуса, окружающий человека мир заполнен всевозможными звуками и окрашен во все цвета радуги. Но ни цвет, ни звук, ни вкус или запах ум не может описать так, чтобы его описания стали бы понятны тем, которые никогда не имели возможность испытать все это. Слепому от рождения невозможно описать окраску цветов, неба, воды, земли или чего-либо еще. Человеку, страдающему аносмией, невозможно описать запахи так, чтобы он смог понять, что это такое и т. д.

Кроме того, ум не способен описывать любые непрерывные состояния или восприятие чего-либо, не имеющее пределов. Для того, чтобы это стало для него возможным, он непрерывное и бесконечное превращает в конечные величины и этим самым теряет осознавание непрерывности и бесконечности. Похоже, что ум подобен фасеточному зрению насекомых, каждая фасетка глаза которых воспринимает определенный участок реальности. Для ума окружающий мир представляет собой мозаичную картину, в которой он способен видеть только отдельные элементы мозаики, но не способен воспринять ее в целом.