Аркадий Бакторов - Копи царя Иоанна

В лифте было только две кнопки. Он ехал около минуты, за это время от перепада давления у Максима заложило уши. Вышли в просторный подвал. Тут уже ощущалась близость поверхности — воздух был не таким сырым и спертым, все содрогалось от грохота метро. Максим огляделся, как-то расправился, ощутил под ногами твердую гладкую землю, не срывающуюся вниз, не затопленную подземными водами, не испещренную ячеистым тюбингом и рельсами. Напротив выхода из лифта стоял черный микроавтобус с синим огоньком на крыше и тонированными стеклами.

Вдруг сзади кто-то подсек ему ноги, и Максим оказался на полу. В последний миг он увидел, как скрутили остальных, на голову намотали какую-то тряпку. В плечо вонзилась игла, и в глазах стали расплываться цветные пятна.

Известно, что Сталин любил дома со шпилями. Когда планировали строительство восьми московских высоток, то проекты были представлены поначалу без шпилей, но вождь лично проследил за тем, чтобы эта ошибка была исправлена. Говорят, секретная система подземных путей «Д-6», или, по-народному, «Метро-2» проходит под каждым из этих зданий. В Москве много так называемых «сталинских» домов, которые и задают общий имперский стиль центральной части города. Каприз времени: нелепо смотрятся эти обломки коммунистической мечты, когда вечером на их крышах зажигаются огромные разноцветные рекламные надписи — монументальные памятники новой эпохи. Среди таких домов тоже встречаются экземпляры со шпилями. Есть такие здания, внешне абсолютно гармоничные, но нелепый шпиль, неизвестно на что прилепленный где-нибудь на углу крыши, просто вызывает недоумение. Обычные себе дома пятидесятых годов застройки, высокие потолки, лепнина, гербы и профили рабочих и колхозниц на фасаде, памятные таблички на стенах. Зачем такой неуклюжий шпиль? Может, так в Москве обозначены дома, под которыми на глубине спрятаны секретные станции правительственного метро? Неизвестно.

Один такой дом стоит на Садовом кольце. В нем, кстати, действительно есть метро. Метро «Смоленская» Филевской линии. И закопано оно совсем неглубоко — даже эскалатора нет. Во дворе этого дома можно увидеть все то же, что и в обычных дворах. Детская площадка, на первый взгляд, ничем не отличающаяся от других (только приглядевшись, можно заметить, что возведена она в каком-то странноватом стиле, слабо напоминающем модерн. Тут и колонны, оканчивающиеся четырьмя лошадиными головами, какой-то недетский декор… да и детей на ней никогда нет), есть во дворе и вентиляционные столбики бомбоубежища, куда же без него «сталинскому» дому. Но к ним тоже москвичи давно уже привыкли. Посередине двора, однако, есть наклонный автомобильный съезд вниз, под дом. Ничего особенного, наверное, подземная стоянка. Только мало кто видел, чтобы туда кто-нибудь заезжал или выезжал оттуда. Ворота вниз тяжелые, железные. Да и странно было бы: в пятидесятые годы в нашей стране не строили подземных парковок. Ворота эти закрыты, и всякий мусор скапливается у них, а осенью туда залетают опавшие листья. Только как-то утром пройдешь мимо, а листьев уже нет, зимой снег тоже убирают незаметно. Так же незаметно кто-то в одну ночь в начале зимы бережно закрывает войлоком вытяжки на Кутузовском. Говорят, там есть подземная дорога. Да мало ли, что говорят! Есть в этом дворе секретное метро, нет его, кто же расскажет. Только одним летним вечером, когда золотистое июльское солнце клонилось к закату, массивные ворота открылись, и во двор выкатился черный микроавтобус с затемненными стеклами и синим огоньком на крыше.

Медленно Максим приходил в себя. Он опять лежал на холодном полу. Скованные наручниками кисти онемели. Тело ныло, в голове пульсировала боль. Тряпки на голове не было. Подвал. Опять?! Нет, это было просто невыносимо. Он променял бы сейчас что угодно на то, чтобы оказаться на воздухе, под небом, а не в унылом сером, окаймленном со всех сторон бетоном подвале. Рядом лежал Александр Андреевич. Больше никого.

— Александр Андреевич! Александр Андреевич! — позвал Максим. Тело заворочалось и издало звук, похожий на глубокий вздох, в котором был и хрип, и свист, похожий на тихий стон. Видимо, он еще не до конца очнулся от сна.

— Кто здесь?! — выпалил он почти через минуту.

— А где тот, которого увезли с нами? — спросил Максим.

Александр Андреевич повернулся на бок, с огромным усилием приподнялся и сел без помощи рук. Удержаться в таком положении было проблематично, он чуть было не завалился на другой бок, но вдруг выпрямился и, перебирая ногами, дополз до стенки и облокотился на нее.