Посох путника

С другой стороны, читателю с аналитическими склонностями, видимо, интересно будет проследить, какие изменения с течением времени может претерпевать и каким искажениям может подвергаться та или иная здоровая в корне своём, но вырванная из общего контекста, идея, мысль или теория. Как пример подобного искажения, правда, с другого материка, но пример очень яркий, хочу указать здесь на практику ацтеков приносить в жертву Кетцалькоатлю (Пернатому Змею, одному из Великих Путников) сердец, вырываемых из груди живых людей, опирающуюся на обращение-призыв Великого Неизвестного:

“Никаких жертв, кроме чистых сердец, я не хочу. Если хотите почтить меня, дайте мне сердца ваши чистыми”. Эти-то слова и были со временем истолкованы “подобающим* образом. Буква и дух, не правда ли, лучше не придумаешь?

Попутно, чтобы ни у кого не возникло искушение (как это свойственно “европоцентристам”), на основании описания обычаев этих мрачных сект говорить о “восточном” варварстве и дикости, прошу вспомнить, во что различными сектами средневековья и современной “цивилизованной” Европы была превращена проповедь Путника Иисуса Христа, и что творилось и творится во имя его. Думаю, сравнения окажутся не в пользу европейцев.

Наиболее глубокую теоретическую разработку и широкое практическое применение из всех йога-школ получили все-таки четыре: Карма-йога, Бхакти-йога, Джнана-йога и Раджа-йога. Однако ограничимся лишь простым перечислением их, любознательный читатель найдёт о них достаточно материала в других источниках.

Благодаря описанным выше и другим подобным практикам и методам человек свергает неправомерно раздутое господство интеллекта (Я - "личность") или эмоций (“Я — физическое”), и ставит каждый из этих элементов 1на подобающее ему место. Образно: НЕЧТО (наводит порядок в своём доме. Так, человека, порабощённого эмоциями, т. е. не знающего своего истинного “Я (НЕЧТО), и с интеллектом, поставленным на службу этим эмоциям, можно уподобить гигантскому ящеру с огромным телом, брюхом, ногами и с черепом не крупнее куриного яйца. Человек, в котором властвует интеллект, рассудок, заслоняя его истинное “Я” и помыкая его телом, подобен маковой головке или редиске, пытающейся стоять на тонком хвостике. И лишь тот, кто сумел гармонично распределять в себе сферы действия каждого из этих трёх компонент, вполне заслуживает имени Человека.

Последовательность подчинения этих двух низших элементов высшему “Я” такова:

а) подчинение “Я — физического” и его производных (эмоций, инстинктов и т.п.) своему истинному. “Я” с помощью “Я — личности”;

б) подчинение “Я — личности” (сознания, мыслей, оценок и пр.) высшему “Я”;

в) обращение “Я” к себе, внутрь себя, осознание своих сил, способностей и возможностей, своего могущества, своей сущности.

В такой последовательности излагались эти этапы в любой из происходящих от Учения религий. Христианское “умерщвление плоти”, “обуздание плотских страстей” и т. п.— не что иное, как подчинение эмоций разуму и воле. Того же корня и требования “не кради”, “не убий”, “не прелюбодействуй” и др. Позднее смысл таких требований был искажён, а то и полностью извращён рвением фанатиков, принимавших их как догму и насаждавших их в таком виде, ибо: “Учитель сказал!”. Потому-то эта закоснелая, догматичная церковщина в любой её фо[“ме всегда была худшим врагом Учения, опошлением и пр фанацией его.

“Религия человека — это его разум. Час размышления стоит больше, чем шестьдесят лет поклонения богу!”— это сказал не кто-то из великих безбожников, а основатель ислама Магомет, по легенде неграмотный. И эти слова — в духе Учения.

Следующий этап — подчинение интеллекта высшему “Я”. До такой проповеди дошли только немногие из древнейших религий, среди приверженцев которых уже были те, кому нужно было её адресовать, т. е. успешно одолевшие первую ступень. Требование “победить интеллект” кажется дико звучащим. Важно, однако, не что сказано, а как понято. Дело в предрассудке, вернее, в положении, ради торжества которого человечество принесло немало жертв, и с увеличением числа этих жертв приобретение казалось наделённым завышенной ценностью. Чем дороже мы платим за что-то, тем более значительной кажется нам эта вещь, идея, достижение, т. е. субъективная цена подменяет здесь собою объективную ценность.