Вадим Демчог - Играющий в пустоте. Великая печать

И что это означает?

Это означает, что ничего нельзя добиться, построить или сотворить раз и навсегда. «…Что нет на свете ничего, что можно выбрать за основу… [104]»

Никакой внешний брак не сохранит отношения между мужчиной и женщиной, если он не защищен живым танцующим мифом . Никакое творческое сообщество не удержится на дистанции времени, не будучи скрепленным энергией мифа …

Согласно Эйнштейну, масса есть форма энергии. Это означает, что «субатомные частицы не состоят из какого-то материала: это паттерны энергии. Наблюдая их, мы никогда не видим ни субстанции, ни какой бы то ни было фундаментальной структуры. То, что мы наблюдаем, представляет собой динамические паттерны, беспрерывно переливающиеся друг в друга, – постоянный танец энергии» [105].

Так, в процессе танца Шивы, Космического танцора , «получают бытие многочисленные явления нашего мира, все сущее объединяется единой пульсацией ритма этого танца и принимает в нем непосредственное участие. Таков величественный образ, иллюстрирующий динамическое единство Вселенной » [106]. То есть как только ситуация обретает статичность, становится неподвижной, тугой, холодной, тут же откуда ни возьмись возникает этот вращающийся с бешеной скоростью сгусток энергии, который взрывает всю эту смертоносную статику, и все снова начинает жить, течь, меняться, играть, танцевать, обновляться и т. д. и т. п.

И еще раз: жизнь – это не вещь, а непрерывное изменение! И в этом суть всех технологий Великого Делания!

Это, несомненно, более широкое понятие, чем цель и связанный с ней успех !

Конкретные цели происходят из миссии , которая в большей степени опирается на критерии и ценности, чем на определенные результаты. Можно сказать, что миссия – это ткань, сотканная из множества нитей наших интересов, желаний, убеждений, ценностей, амбиций, действий и т. д.

В современной психологии, в частности в технологиях НЛП, считается, что для определения своей миссии важно ответить на вопрос: «Что я люблю делать настолько сильно, что даже заплатил бы за то, чтобы делать это?» Мне нравится этот вопрос, я уверен, что он практичен и очень эффективен, тем не менее себе долгие годы я задавал другой, а именно: «Играя в какую игру, я чувствую себя счастливым?»

Большинству из нас недостает ощущения миссии. Скорее, мы имеем работу. Но, как известно, работу делают из долга, а то, что является миссией , – из любви .

И это очень важное слово! Когда человек открывает свое жизненное предназначение, его энергетический и творческий потенциал увеличивается во много раз. Говоря словами великих Микеланджело и Гёте, ощущение миссии создает «божественную мощь» [107], «гений и волшебство» [108]. Или, как писал Бьёнстерне Бьёрнсон: «Люди, ощущающие свое призвание, – самая мощная сила на Земле» [109].

Считается, например, что «всех гениев объединяет то, что они воспринимают свою работу как происходящую из чего-то и служащую чему-то большему, чем они сами» [110]. О причинах своих занятий физикой Эйнштейн писал: «Я хочу узнать, как Господь создал этот мир. …Мне хочется знать Его замысел; все остальное – детали» [111]. Во введении к своим анатомическим трудам Леонардо да Винчи смело замечает: «Я хочу делать чудеса… даже если я буду иметь меньше покоя в жизни, чем другие люди, и мне придется долгое время жить в крайней бедности» [112]. Получается, что «по зрелом размышлении мы всегда приходим к тому, что успех – это не что-то „большее“, но, скорее, способность решить, от чего мы готовы отказаться во имя того, чтобы иметь то, чего мы действительно хотим» [113].

Вдумаемся в это определение глубже!

Еще глубже!

Иногда миссия представляется очень большой, глубокой и даже величественной. Но самое главное в том, что миссия – это радость ! [114]Огромная радость отдавать себя другим! И здесь личный успех как таковой уже не играет большой роли! Это радость, по сравнению с которой персональный успех кажется незначительным и скучным!

Еще раз: состояние ума мастера – выше персонального успеха, выше результата!Здесь, следуя за автором «Героя с тысячью лиц» Джозефом Кэмпбеллом, я могу сказать, что эта радость – «единственный способ быть, действовать и жить в мире, а также дать миру лучшее из того, что я в силах ему предложить. Однажды ступив на этот путь, мы открываем двери, которые не смог бы открыть никто другой» [115]. Будучи глубоко очарованным этими словами, я вижу, что не могу найти другого смысла своей скромной жизни, кроме как объятия внешнего мира, внутренней виртуально-квантовой Вселенной , танцующей по открытым мной самим волшебным законам, с помощью которых я максимально эффективно могу реализовать себя в искусстве своего «персонального мифа», на благо других. Все остальное для меня – измена и невротизм. А как известно: «За всяким невротическим извращением кроется призвание, которому человек изменил… Человек без amor fati [116]– есть невротик; он упускает самого себя…» [117]