Ф. Ласкеев - Чудеса и видения

В другой раз пришел к преподобному Феодосию старший над служителями пекарни и сказал ему, что у них нет муки на хлебы для братии. Преподобный отвечал: «Иди и посмотри в житнице, быть может, найдешь там муки хотя немного, доколе Бог снова попечется о нас». А тот отвечал преподобному: «Правду говорю тебе, отче, я сам мел закрома, в них нет ничего, кроме того, что в одном углу немного отрубей, так, горсти три или четыре». Преподобный сказал ему: «Поверь мне, чадо, силен есть Бог наполнить нам закрома мукой из тех немногих отрубей, как при Илии сотворил той вдовице, которой из одной горсти сод ел ал множество муки, так что она питалась с детьми своими во все то время, пока не окончился голод (3 Цар. 17, 12 и 15). И ныне тот же есть Бог и силен сотворить и нам так же многое из немногого; иди же и смотри, когда будет на том месте благословение Божие». Выслушав это, брат ушел и, прийдя в житницу, увидел, что те закрома, которые прежде были пусты, теперь, ради молитв преподобного Феодосия, наполнены были мукой, так что она сыпалась даже чрез верх на землю. Видя это преславное чудо, инок пришел в ужас, возвратился к преподобному и рассказал ему о том. А преподобный сказал: «Иди, брате, и не говори об этом никому, но твори хлебы по обычаю, ибо это Бог послал Свою милость к нам по молитвам преподобных братий наших».

Жития святых, 3-е мая

Преподобный Пафнутий спрашивал преподобного Онуфрия Великого: [5] Жил в Египте в IV веке. «Отче святый, много ли подъял ты трудов в первое время после прихода своего в эту пустыню?» Блаженный старец (пред кончиной своей, по изволению Божию) отвечал: «Поверь мне, возлюбленный брат, такой труд подъял, что много раз отчаивался в жизни своей и уже думал, что при смерти. Ибо изнемогал от голода и жажды, не имея вначале что есть и пить, кроме того, что разве найдешь когда какое-либо растение пустынное, оно было пищей для меня, а жажде бывала прохлада только от росы небесной; днем был палим жаром солнечным, а ночью замерзал от холода, и тело мое делалось мокрым от росы небесной, и чего не претерпел, каких трудов не подъял в этой непроходимой пустыне? Невозможно и передать этих трудов и терпения, не следует и обнаруживать то, что человек должен творить наедине ради любви Божией. Тогда благий Бог, видя меня всецело отдавшегося постническим подвигам и предавшего свою душу голоду и жажде, повелел святому ангелу Своему заботиться обо мне и приносить мне, для укрепления тела моего, немного хлеба и немного воды: таким образом питаем был от ангела тридцать лет, по прошествии коих Бог, для утешения моего, устроил мне еще обильнейшее пропитание: близ пещеры моей явился финик (дерево), имевший двенадцать ветвей, и каждая ветвь в свой месяц приносит плоды свои, одна – в этот месяц, а другая – в другой, пока не пройдут все двенадцать месяцев. Когда оканчивается месяц, тогда оканчиваются и плоды одной ветви, и когда наступает другой месяц, тогда являются плоды на другой ветви. По повелению Божию явился также и небольшой источник ключевой воды. В таком изобилии вот проходят уже другие тридцать лет; иногда ем хлеб, приносимый ангелом, а иногда вкушаю от плодов финиковых с растением пустынным, которое, по повелению Божию, сделалось для меня сладким, как мед, и, благодаря Бога, пью ключевую воду из источника. В особенности же сладко питаюсь от слова Божия, как пишется: не о хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящим изо уст Божиих (Мф. 4, 4). Ибо если, брате Пафнутие, постараешься совершать волю Господа Бога, все необходимое для тебя пошлется от Него, ибо говорит в святом Своем Евангелии: не пецитеся глаголюще, что ямы, или что пием, или чим одеждемся; всех бо сих языцы ищут: весть бо Отец ваш небесный, яко требуете сих всех. Ищите же прежде царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам (Мф. 6, 31 и 32). Когда преподобный Онуфрий говорил это, я, Пафнутий, удивлялся дивной жизни его. И спросил его опять, говоря: «Откуда, отче, ты причащаешься в субботу и в воскресенье пречистых Таин Христовых?» Он сказал мне: «Ангел Господень приходит ко мне, приносит пречистые Тайны Христовы и причащает меня. И не к одному ко мне приходит ангел с божественным причащением, но и к прочим, ради Бога живущим в пустыне и не видящим лица человеческого, причащая которых, исполняет невыразимого веселия. Если же кто из них пожелает видеть человека, того ангел берет и возносит на небеса, чтобы увидел святых и возвеселился; тогда просвещается, как свет, душа того человека, и он радуется, что сподобился видеть духом красоты небесной, и забывает все труды свои, подъятые в пустыне. Возвращенный затем на свое место, начинает еще усерднее работать Богу, надеясь получить в вечное обладание то, что удостоился видеть на небесах». Все это преподобный Онуфрий поведал мне, Пафнутию, под горою, где я встретился с ним. Великой радости исполнился я от этой беседы преподобного, так что забыл все труды свои, подъятые в путешествии с голодом и жаждой. Укрепившись духом и телом, сказал: «Блажен, сподобившийся видеть тебя, святый отче, и слышать прекрасные и сладкие слова твои!» А он отвечал мне: «Время уже встать нам, брате, и идти к моему обиталищу», – и, встав, пошли. Но я все не переставал удивляться благодати преподобного старца. Пройдя несколько, пришли мы к честной пещере святого, и стоял там близ нее довольно большой финик, и протекал небольшой источник ключевой воды. Остановившись у пещеры, преподобный помолился; потом, окончив молитву и сказав «аминь», сел и мне велел сесть с собой, и, сидя, беседовали, поведая друг другу дела Божии. Когда же солнце склонилось к западу и день оканчивался, увидел я лежащий пред нами чистый хлеб и приготовленную воду. И сказал мне тот блаженный муж: «Вкуси, брате, предлежащего хлеба и воды, чтобы укрепиться, ибо я вижу, что ты изнемог от голода и жажды и от далекого пути». Но я сказал ему: «Жив Господь мой, не стану есть и пить один, а оба вместе». Старец не хотел вкусить, я же долго просил его и едва упросил; взяв хлеб, разломили его, ели и насытились, так что остались и остатки от хлеба, пили воду, благодаря Бога, и провели ту ночь в молитве.