Ярина Тютчева - Двенадцать гиперборейских дев

Следующий же за богом ее качества Бог и вовсе не только преодолел навсегда оковы этой плоти, но и показал ВСЕМ, что это возможно. (О символической связи Даждьбога со сказкой о Царевне-лягушке смотри статью Дмитрия Логинова[битая ссылка] http://rst.svainstitute.ru/tag/dazhdbog)

И вот, преодоление должно стать духовным, а не телесным. Должна прийти мудрость. Ведь во всем она превзошла уже в мастерстве невест других царских сыновей на земном плане. И даже озеро с лебедями из рукава «достать и развернуть» может. Самое время и эту иллюзию преодолеть.

И Василиса Премудрая преодолела все испытания. Преодолела зачарованность иллюзией мира. И, таким образом, стала повелевать всем окружающим ее миром. В том числе, животным и растительным, о чем мы упоминали вначале.

Можно засомневаться: как же могли приходить живущие в Гиперборее к нашим сказочным героям, если Гиперборея исчезла гораздо раньше, чем возникли все эти королевства?

Дело в том, что одно из главных искусств арктов было умение странствовать по различным мирам. Через Врата – главный храм полярного царства Гиперборея, в прямом смысле слова висевший в пространстве над полярным водоворотом, они совершали свои дальние и интересные путешествия. Исследовали и осваивали все больше и больше пространств внутри чудеснейшего Творения Бога Отца – Малой Сварги.

Привлекали их, конечно же, более всего высшие – по отношению к земному – миры. Миры, где уровень любви такой же или выше, чем у обычных земных обитателей. Но при переходах по пространственно-временным тоннелям странникам иногда приходилось сталкиваться и с обитателями более низких миров, которые выглядели как чудовища и вели себя вовсе не дружелюбно. Так что это были походы только для очень мужественных и хорошо подготовленных магов.

Могли встретиться совсем неожиданные ловушки. И нужно было суметь их распознать заранее, пока не угодил в западню. Попробуем представить себе какую душевно-духовную организацию нужно иметь и сохранять, чтобы периодически устраивать такие «вылазки». Главное состояние, которое незыблемо хранилось, и было свято для каждого гиперборейца, это ПОКОЙ. В самых широких его спектрах и самом высоком его понимании.

Кроме пространственных странствий (а, можно сказать, и с ними в связи) ограничений во времени для гиперборейцев практически не существовало. Дело в том, что (современные нам ученые уже почти доказали это) пространство перетекает во время, а время – в пространство. Аркты, умея обращаться с протяженностями пространства и различными его уровнями, фактически умели перемещаться и во времени.

Вот у нашего главного сказочника Пушкина сказки как раз вневременные. Он чувствует возможность перехода между мирами и временами и фокусирует события так, что не найдешь привязки к конкретному месту и времени, даже к эпохе. У него в одной сказке искусно переплетаются вещи из различных эпох. Могут свободно появляться и представители из других эпох. «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях» прекрасный тому пример.

Дух соперничества, зародившийся, как это написано было не единый раз ранее, в мятежной Атлантиде – дух этот заставил мачеху («я ль на свете всех милее»? ) отравить свою падчерицу. То – символ: атланты представляют собой «женившегося на другой»: они прилепились к выдуманной сиюминутной идеологии, когда в сердцах их умерла идеология вечная – вселенское православие. И вот они отравили дитя умершей (умершей лишь для их собственных умов и сердец) идеологии. Отравили, то есть, вольно или невольно, но – оболгали как-то.

Царевна – перед тем, как ей быть отравленной – попадает в лес (в скифских мифах «лесная страна Гилея» символ первоисточной Руси) и встречает в нем семь богатырей (Семь Душ – древнерусское название созвездия Большая Медведица). Такого нет почти ни в каких других сказках: братья-богатыри почитают царевну так именно, как боготворили женщину в Гиперборее. Без ревности и соперничества.

Об этом даже и более подробно – что без какого-либо соперничества – расписано было в оригинале Пушкина. Да только в его времена существовала цензура (близилась ведь уже недобрая викторианская эпоха), потому… в дошедшей до нашего времени версии много вычеркнутого.

Итак, она живет «в заповеданном диком лесу» (как это в песне Владимира Высоцкого), а между тем жених, королевич, разыскивая свою невесту, расспрашивает о ее пути владетельных духов небес и воздуха, как делали это Древние. А с девою между тем уже приключилась беда. Невеста королевича проглотила кусочек отравленного яблока и уснула вечным сном, как бы искупая ошибку Евы. Время остановилось. Ни солнышко не видало ее в этом мире, ни месяц. Где же тот хрустальный гроб, в котором она лежит? Лишь ветер Борей провещевает: