Анатолий Гармаев - Пути и ошибки новоначальных. Беседы в паломническом рейсе

У в нашем училище был такой случай. Один брат в течение полугода созревал в своей гневливости на окружающих. Будучи его духовником и руководителем, я никак не мог понять, в чем дело. Вижу, что сначала он был вроде бы осторожным в своих суждениях, а потом становился все более и более жестоким, более крикливым, наконец, вообще разнуздался. Конечно, для всей окружающих благодаря этому возникли удивительные условия для смирения, лучше которых нельзя было и придумать. Но сам-то брат погибал! При этом исповедовался, причащался, являя внешний церковный характер своей жизни. Но, тем не менее, на Исповеди об этих своих запальчивых действиях он редко когда говорил. И однажды, в одной из бесед, удалось выяснить, в чем дело.

Оказалось, что в одной из проповедей он услышал, что смирение перед характером ближнего является спасительным. Услышав, он решил, что в своем попечении о ближних он станет теперь смиряющим фактором и этим очень сильно поможет спасению ближних. И поэтому он сознательно приводил себя в состояние обличения, что стало превращаться в навык, а потом и вовсе дало потерю контроля над собой. Когда его обличительность стала неуправляемой и овладела им со властью, у него возникла сильнейшая тревога, и он пришел ко мне и открылся…

Нам должно жить по Евангельскому наставлению: «Если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости» (Гал.6:1).

И в другом месте: «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего» (Мф.18:15). Иными словами: «Обличайте ближнего, потому что, если вы оставляете его согрешать, то тем самым попускаете ему навык греха». Но чтобы правильно обличать, надо сначала самому исполниться кротости. А если ты не имеешь ее, можешь ли обличать? Лучше воздержись, а когда обретешь, тогда следуй наставлениям из Евангелия.

[1] Блаженного Диадоха поучительное слово. Добротолюбие. Т.3, Свято-Сергиева Лавра, 1992г., главы: 78, 85,86, стр.52,59—60

Для того, чтобы говорить о следующем этапе, опять обратимся к житейскому опыту. Посмотрим на отношения матери и взрослеющего ребенка. Младенец, научившийся ходить, стал все дальше убегать от нее. Вот он удалился на двадцать, пятьдесят метров. Начинается его самостоятельное вхождение в огромный, неизведанный мир. Правда, первое время малыш все время оборачивается: «А мама здесь?», – и, удостоверившись, что здесь, бежит дальше. Через какое-то время опять бежит к ней: «Мама, вот он я, а ты здесь?» И после этого опять совершает свои новые и новые путешествия…

Проходят годы… Младенец вырастает, вступает в отрочество, юношеский возраст и уже безбоязненно оставляет свою мать на месяц, на год. Уезжая куда-нибудь учиться, может оставить ее и на пять лет. А потом, глядишь, и совсем оставляет свою маму, живет и трудится вдали от нее. Человек, постепенно обретая самостоятельность, научается самостоятельно идти по жизни.

То же самое происходит и в жизни духовной. В ней так же наступает момент самостоятельного движения, где человек научается хранить ревность о Боге и попечение об исполнении заповедей Божиих. Если в начале своего воцерковления, священнического или монашеского служения, он был вдохновляем и воодушевляем на исполнение правил и чина церковной жизни действием благодати Божьей, то рано или поздно наступает время, когда все это нужно будет исполнять и совершать самому.

На этом завершится период оглашения и начнется новый период – воцерковления, где требуется его личное движение навстречу благодати Божией. И тогда, спустя годы, к нему приступит уже не призывающая, а содействующая благодать, содействующая в его ревностном, искреннем, в попечительном или в его любящем служении Церкви. Эту содействующую благодать он начнет слышать в себе как вливающуюся в его намерения, исполнения, в его хождения.

Вкус к этому содействию благодати обращает жизненный труд человека, с одной стороны, к собственным действиям, без которых некуда вложиться благодати и, с другой стороны, к чаяниям того момента, когда эти действия начнут напояться благодатью и обретать неизъяснимую жизненность, которую может придать человеку только Бог. Отсюда и появляется внутренняя необходимость обрести личную ревность о Боге, личную ревность о служении, личную жажду исполнения Заповедей Божиих, личное желание хождения в добродетелях Господних.