Павел Бегичев - Современное христианское мифотворчество и разрушение мифов

3) Самое главное: прибавление к заповеди не уберегает от греха! Несмотря на благочестивое решение не прикасаться к плодам, Ева всё же впала в грех.

Обычно прибавление к заповедям называют законничеством, термин этот не отражает, на мой взгляд, сути проблемы. Апостол Павел назвал его лучше: «Самовольное смиренномудрие»»:

Если вы умерли со Христом для стихий мира, почему, как живущие в мире, даёте вы подчинять себя постановлениям: не прикасайся, не вкушай, не трогай, — (всё то, что обречено на уничтожение от употребления), — по заповедям и учениям человеческим? Это всё имеет видимость мудрости в произвольном служении и смиренномудрии и изнурении тела, — не к какой-либо чести, а к пресыщению плоти (Кол. 2:20–23) .

Павел был категорически против запретов, которые придумывали люди. Бог мудр. Он знает всё, поэтому в Писании содержится полный и исчерпывающий список запретов. Следовательно, разрешено всё, что не запрещено Писанием…

А что сверх того — то имеет только вид мудрости! Не мудро это…

Первый хоровой гимн, услышанный мной в баптистской церкви, был отмечен особой суровостью лиц исполнителей и совершенно непонятными для паренька с улицы словами: «…и Тело Господа, как хлеб ломилось…»

— Что за странная метафора? — подумалось мне тогда, — Неужели когда Христос был распят на Кресте, от Него отваливались куски плоти, будучи кем-то отломлены?

А когда я услышал из уст проповедника фразу о «ломимом Теле и пролитой Крови», я снова удивился. Выражение «пролитая кровь» было мне знакомо, а вот «ломимое тело»… Мне это казалось нарушением лексической сочетаемости, ведь ломать можно кости, а не мясо. Плоть терзают, умерщвляют, убивают, рвут на куски, но не ломают…

— Ничего! — утешал я себя, — Я ведь просто ещё мало знаю. Наверняка, такое выражение есть и имеет право на существование. В конце концов, эти люди ближе к Богу и знают, как правильно говорить…

Я тогда искренне верил, что христиане обязаны быть совершенны во всём. Поэтому на первых порах перенимал даже их манеру ставить ударения: милости́ в, духи́ злобы́, христиани́н (от последнего ударения не могу отделаться и до сих пор, впрочем оно уже давно зафиксировано в словарях, как допустимое и даже основное).

Как позже выяснилось, выражение «ломимое тело» перекочевало в славянскую литургию из греческого текста литургии ап. Иакова и ответственность за «нарушение лексической сочетаемости» с баптистов была мною снята.

Каково же было моё удивление, когда я узнал, что странная метафора про «ломимое тело» — не что иное, как миф.

Разбираясь с этим вопросом, я столкнулся, как минимум, с четырьмя аргументами в пользу мифичности этого термина.

Аргумент первый: единственный текст, благодаря которому термин «ломимое тело» утвердился в сознании русскоязычных христиан — это текст из Синодального перевода: «и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Моё, за вас ломимое;сие творите в Моё воспоминание» (1 Кор. 11:24). Проблема только в том, что в оригинальном тексте Нового Завета, скорее всего, нет слова «ломимое». Оно присутствует в Textus Receptus, некоторых лекционариях, в ряде поздних рукописей. Но его нет в подавляющем большинстве древних списков. На самом деле текст в русском переводе должен бы звучать примерно так: «Примите, ешьте, это Моё Тело. То, Которое ради вас».

Аргумент второй: нигде в Новом Завете глагол κλάω (ломаю, преломляю) не использовался по отношению к Телу Христа. Этот глагол в различных морфологических формах встречается в Новом Завете всего 14 раз. Причём в тринадцати случаях речь идёт о преломлении хлеба и один раз о том, что Мессия не преломит надломленной трости. Писание никак не намекает на то, что распятие Христа было «преломлением» Его Тела. Напротив, всячески подчёркивается, что Христос умер раньше, чем воины пришли «ломать» Его кости. Это даже стало исполнением древнего пророчества о том, что кость Его не сокрушится (Ин. 19:36).

Аргумент третий: Евангелие от Луки прямо говорит, что Христос, говоря о Теле Своём на Тайной Вечере, имел ввиду не преломление хлеба, а отдавание оного: «И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подалим, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся;сие творите в Моё воспоминание (Лк. 22:19). Слово «подал» и слово «предаётся», это формы одного глагола δίδωμι (давать). Христос видел символ Своих Страданий не в разломанном на куски хлебе, но в хлебе переданном другим людям. Подчёркивая не разрушение Своего Тела, а Дар, Который Он предлагает грешному человечеству.