Льюис Кэрролл - Льюис Кэрролл - Досуги математические и не только (ЛП)

Слеза застыла. Скорбный звук
Нейдёт из уст на помощь ей;
Лишь обруч судорожных рук
Стремится сжать дитя сильней.

Лицо дитяти! Вид иной:
Приотворён улыбкой рот —
Взгляни! заоблачный покой
В душе, столь юной для забот.

Покоя нет в её чертах,
Но бледность, знак тяжёлых чувств;
Знакомых грёз знакомый страх
В морщинах лба, в дрожанье уст.

Свистящий вой издалека
Грозы, застлавшей небосвод,
Подобен крику моряка,
Что бьётся со стихией вод.

Пугают бури голоса
Сомненьем слух. И в этот час
Ниспосылает ей гроза
О мгле и гибели рассказ.

«Близок призрачный корабль,
Дерзок в рвении своём;
Непроглядна сзади даль,
Сверху буря, снизу шторм;

Такелаж на нём скрипуч,
Мачты стон ему в ответ —
Чуть видна на фоне туч,
Клонит тощий силуэт.

Но гляди! Сдаётся он,
Искалеченный борьбой;
Светом молний озарён,
Близок берег роковой.

Чу! Трещит разбитый бок —
Это ветра злой порыв
Или пенистый поток
Ободрал корабль о риф.

Вниз нырок и в небо взмах —
Словно дух, летуч и бел
Он с отчаяньем в глазах
В ночь густую посмотрел.

Может, ищет он во мгле,
Где дразнящая рука
Слабой искоркой к земле
Призывает моряка?

Не жену ль увидеть ждёт
И детей в последний час,
Кто встречал его приход
Вместе плача и смеясь?

Закрутил водоворот —
Смертным ложем станет дно;
Если помощь не придёт —
Значит, сгинуть суждено.

В толкотне за духом дух,
Эти зрелища любя,
Лезут сверху!» — молвя вслух,
Будит женщина себя.

Уходит шторм, стихают вдруг
И крик борьбы, и треск досок,
Единый ухо слышит звук —
Как волны бьются о песок.

Хоть нелегка случилась ночь
С души с рассветом отлегло.
Всё тело вздрогнуло — точь в точь
Попала с холода в тепло.

Она глядит: светлеет мрак;
Слабей ночных видений след.
И лай сторожевых собак —
Кому-то радостный привет!

С округи всей везли гостей,
Звенели короба;
Стояла Эллен меж ветвей,
А рядом шла гульба.
Следила горестно она
За свадьбою крикливой;
Девичья жалоба слышна
Под придорожной ивой:

«Ах, Робин! Думала досель:
Напрасно в чёрный час
Явилась леди Изабель —
Не разлучить ей нас.
Надежды — прах. Я вновь в мечтах,
Как той порой счастливой —
Сто лет назад — твой милый взгляд
Встречала я под ивой.

О, Ива, скрой меня листвой —
Мне слёз не превозмочь.
Поверь, с подружкою-тоской
Пойду я скоро прочь.
Не ждёт помех он в день утех —
И, значит, мне, слезливой,
Пока он тут, забыть приют
Под этой милой ивой.

А смертный срок приблизит рок —
Лежать бы здесь одной,
Чтоб он гулять беспечно мог,
Где я нашла покой.
Ему лишь мрамор сообщит,
Коль бросит взор ленивый:
„Тебя любившая лежит
Под придорожной ивой“».

Крадётся ночь, ещё светла,
Но гаснет красная зола,
И мгла виденья привела.

Усадьба-остров, а кругом
Волнует гладь пшеницы шторм —
Здесь мой родной счастливый дом.

Лишь миг — и этот вид пропал,
А в красноте золы предстал
Лица трепещущий овал.

Ребёнок — эльф, ни дать, ни взять;
Мне губки б эти целовать!
А ветер развевает прядь.

Нет, — это девушка; она
Своей красою смущена;
Но, как и те, пропасть должна.

Ах, был я молод, но не мал,
Когда впервые увидал,
Как шторм ей волосы трепал.

Я помню: бился пульс сильней,
В часы, когда, бывало, с ней
Сходились мы среди полей.

Седеет локонов гагат,
Всё отчуждённей вид и взгляд —
Когда б вернуться нам назад!

Когда б, любима и мила,
Со мной ты годы провела;
Когда б сейчас ты здесь была!

И всё звучит сквозь смену сцен
В моей душе без перемен
«Когда б» — тот горестный рефрен.

Мне в скачке нужен был рывок,
Но не дождался и поблёк
Мой верный призовой венок.

И вот мелькают всё быстрей
Видения прошедших дней;
Не различает взгляд частей.

Подсветку, что была красна,
Сменяет пепла белизна;
И снова ночь вокруг одна.