Слава Соло - Всё ещё Та

– Я думала ты любишь эксперименты. – усмехнулась я.

– Люблю! – заверяет она. – Люблю и поклоняюсь абсолютно всем экспериментам, но тем, которые не выходят за рамки тел именно двоих людей. Всё, что больше пары – это уже не моя территория.

Я звоню в домофон за железном заборе и мне тут же открывают, семья Аданая теперь живёт за городом в доме общей площадью шестьсот квадратов. Саломе с помощью дизайнеров сделала своё жилище очень уютным и современным. У них была квартира на юге Москвы, но обоим супругам больше нравилось жить на своей земле в доме, «поближе к природе», как они выражались.

– Ты первая, Ник. – она чмокает меня в щеку, а мне приходится немного наклониться к ней. Саломе всегда была очень миниатюрной, немного располнев лишь после родов, что её абсолютно не портило, скорее наоборот, она была из тех немногих женщин, кому идут формы, и стала очень домашней и гармоничной в нынешнем весе.

– Налить тебе чего-нибудь? – спрашивает Саломе, проходя на свою супер современную огромную кухню, с большим островком посередине.

– Нет, спасибо, рано ещё. – отзываюсь я, следуя за ней.

– А я, пожалуй начну. Для меня это один из немногих поводов выпить, – детский день рождения, – усмехается она, – скажи мне об этом кто-нибудь пять лет назад, я бы рассмеялась в голос.

– Где Георгий? Я привезла кое-что, хочу поздравить его. – указываю на коробку, оставленную в прихожей.

– О! – глаза Саломе расширяются. – Ты прям в яблочко попала, он обожает эту серию, спасибо Ник! Он пока в игровой с няней, ты не против, если я позову его, когда все соберутся?

– Конечно, как скажешь. По правде говоря, подарок я не совсем сама выбирала, мне помогли.

– В смысле? – удивляется подруга, отпивая из бокала.

Я рассказываю ей о встрече в детском магазине, и Сола всё выше поднимает брови по мере моего повествования.

– Надо же, никогда бы не подумала, что у него есть дети. – заключает она. – Не особо слежу за звездами, но он не производит впечатление ответственного человека. А что там с Максом? Вы уже встретились во второй раз?

– Нет, по правде говоря он мне так и не позвонил за три дня, может и сам понял, что раз не заладилось с самого начала, то и пытаться не стоит?

– А может у него какие-нибудь дела, весь он всё-таки супер звезда. Ай!

Я тыкаю её пальцем в ребра, столько неприкрытой иронии сквозит в её словах.

– Ладно, ладно, ну я правда думаю, что он ещё объявится. Я только так и не поняла, он тебе понравился или нет?

– Ну он вроде приятный и старается быть милым, мне даже показалось, что за его маской плейбоя скрывается что-то большее.

– О, ну я рада, что это уже не однозначное нет.

Мы слышим как открывается входная дверь и до нас доносится стук каблуков по мраморному полу.

– Где мой любимый спиногрызик? – Чёрная влетает в дом, снимая солнечные очки. – Тётя Марина захватила свою любимую сумочку в честь его дня рождения.

Мы с Саломе переглядываемся и дружно прыскаем.

– Марин, сколько можно уже это уже вспоминать?

– Минуточку. Налей мне тоже, – Марина тыкает пальцем с идеальным маникюром в бутылку, – Сол, а когда ты простишь ту девицу, которая пролила на своё белое платье бокал красного вина у тебя на свадьбе?

– Сомневаюсь, что это возможно. – усмехается она.

– Ну вот и у меня с Георгием так же. Простить-то я простила, но уже представляю, как припомню это на его совершеннолетии.

– Ник, ты уже сходила к Наталье Вадимовне?

– Кому? – не понимает Марина.

– Это психолог, она очень помогла моей маме стравиться со смертью отца пару лет назад. – поясняет Саломе.

– Хочешь отправить её к очередному мозгоправу? – фыркает Чёрная.

Она говорит «очередному», потому что за последний год я обошла, кажется, каждого более менее авторитетного специалиста в Москве, но всё это ограничивалось максимум второй встречей. Я не могла доверить постороннему человеку столь глубокие переживания своей души, поэтому сбегала как только мы пытались поднять разговор об Игоре.

– Ещё нет, – вздыхаю я, – мы можем не говорить об этом сегодня?

– Ник, – Сол накрывает мою руку своей, – я прошу тебя сходить к ней хотя бы один раз, ради меня. Я знаю, что ты сделала: закапала боль внутри, но так и не отпустила её и теперь она разъедает тебя изнутри. Я знаю о чём говорю, отец ушёл из жизни чуть раньше Игоря и мама пережила всё то же самое, и Наталья Вадимовна – единственная, кто смог поставить её на ноги.

– Сол, я не уверена, что от этого будет толк, правда, – хмурюсь я, – я обошла лучших и никто из них так и не смог помочь мне, я измотана этими бесконечными встречами.