Ольга Боочи - Лучший друг Светы

- Мы думали, ты в Москву уехала, - сказал он, - Может, они вчера и спёрли твои деньги, - добавил он.

Света снова взвесила эту возможность в уме, и кивнула.

- Может, - согласилась она. – Спёрли, значит плохо лежало.

И не добавила, что они, её друзья, и вовсе её бросили.

- Наверное, это Воскресенск был, куда ты уехала, - вздохнул Серёга. - Там узел… железнодорожный.

Серёга вытащил из кармана свернутые купюры, расправил их, посмотрел, снова свернул и просунул их Свете сквозь решётку. Она взяла деньги и направилась к рядам металлоискателей.

Света шагала ко входу на фестиваль, хотя теперь, после столь сокрушительного поражения, можно было бы ехать и в Москву. Почему-то теперь это было действительно всё равно.

Света вдруг заметила, что всё ещё держит в руках покоцанный и перепачкавшийся за ночь зонтик. Она повертела его в руках и зашвырнула кусты. Что она этой Наде – сеттер, что ли? В самом деле.

За рядом металлоискателей начиналось необозримое вытоптанное и замусоренное поле. Это было то самое Эльдорадо, к которому они стремились всю эту долгую тёмную ночь – теперь в это даже не верилось.

Лагерь ещё был охвачен сонным утренним шебуршением. На земле, тут и там, кто-то спал, завернувшись в спальники.

Недалеко от одной из сцен, она издалека заметила Руслана и направилась к нему. Руслан был один, он сидел, сторожил рюкзаки, и только мирно улыбнулся ей, когда она подошла, ни о чём не спрашивая. Света, не глядя, свалилась на пенку рядом с ним. «Серёга с Надей ушли к палаткам за едой», - сказал Руслан, потом добавил:

- Паша ещё вчера ушёл к друзьям на вип-стоянку.

Света, не разлепляя век, кивнула.

- Здорово, - сказала она.

Услышав шорох травы совсем рядом со своей головой, она, оттолкнувшись спиной от земли, села.

Над ней стояла Надя. Надя изящно поджала ноги в подкатанных джинсах и чистеньких дешёвых кедиках, и опустилась на разложенный спальник. В её тарелке было несколько кусков шашлыка. Сев, она молча принялась за еду. Только тут, разглядывая Надю, Света заметила, что та сидит на её собственном спальнике, а потом увидела и свой сдувшийся опустошённый рюкзак в стороне.

Света улыбалась и смотрела, как Надя изящно кушает шашлык, сидя на её спальнике. Сама Света сейчас, не задумываясь, убила бы за еду. Поэтому она сидела и сияла голодной саблезубой улыбкой. Но Надю так легко было не прошибить.

Наконец, Надя заговорила.

- Где зонтик? – спросила она, вытирая рот салфеткой.

Света ещё шире расплылась в улыбке.

- Посеяла где-то, - сказала она. – Ночь была до-олгой, - добавила она.

Надя посмотрела на неё со злостью, но, пожалуй, это был первый её взгляд на Свету за всё это время. Света скрыла усмешку.

Подошёл, шелестя травой, Серёга с пластиковой вилкой в руках, выглядевшей, как выбеленная временем кость. Было похоже, что по пути сюда он глодал её, так и не решившись купить вторую тарелку шашлыка.

- Ну и цены в этом году. За Дошираками очередь в километр. Я не стал стоять, - поведал Серёга.

- Ну и правильно, чего деньги зря тратить? Лучше оставить на пиво! – весело отозвалась Света.

Как будто у неё вообще были теперь деньги, - подумала она, забавляясь собственной наглостью и чувствуя, как рядом кипит от возмущения Надя. «Однако же, по-прежнему сидит на моём спальнике. И спасибо не сказала».

Света подумала, что теперь ей предстоит жить милостью своих друзей. А у них у самих, - поняла Света, - милостей было не слишком много. Наверно, и деньги, одолженные ей Серёгой, тоже не хило пошатнули их общее благосостояние. Но Свете почему-то было теперь на всё плевать.

Немного боязливо Серёга воткнул свою вилку в кусок мяса, лежавший с краю Надиной тарелки. Надя молча проследила взглядом за уплывающим шашлыком.

- Хочешь? – спросил Свету Серёга.

Света засмеялась и кивнула.

Надя покосилась на них с ненавистью, но снова ничего не сказала.

Света, почти не почувствовав, по-волчьи проглотила кусок. Серёга ещё раз запустил вилку в Надину тарелку - на сей раз для себя, - после чего Надя поспешила дожевать оставшееся. С несказанным удовольствием Света заметила, что изящества при этом у неё поубавилось.

Наконец, на одной из сцен заиграли. Запели какие-то флейты; настраивая звук, пульсировали усилители. Кто-то пробовал электрогитару.

Небо над их головами было всё ещё белёсым, но вдруг все спохватились, что уже десять утра. Очевидно, это и был цвет сегодняшнего неба, и ждать большего не имело смысла.

С началом музыки ожило всё.