Л. Романовская - Тсс…кажется, я беременна

Прошел уже месяц с того момента, как Юна вдрызг разругалась с Максом прямо накануне их свадьбы. И началось-то всё из-за невинных слов о том, что он не хочет пышное торжество.

– Дорогая, я тут подумал, может быть, мы не будем устраивать слишком торжественную свадьбу, а просто тихо-мирно по-семейному отме…

– В смысле ты не хочешь???!!!

Макс пробормотал что-то невразумительное и даже немного успокаивающее, но Юну уже несло по волнам зарождающегося моря истерики.

– А как же лиловые платья подружек невесты? Как же белоснежный шатер на берегу моря, да черт с ним, хоть реки? Как же стопятьсот гостей и платье мечты?

Максим хмыкнул и это вот его хмыканье еще больше распалило жар её возмущения. Надо сказать вполне оправданного возмущения. Ну с точки зрения любой нормальной девушки.

Или кто-то не согласен?

Или кто-то тут не девушка?!

– Какое плать…

– В смысле какое? Ну то, со шлейфом, с открытыми плечами. Ну ты что, не помнишь, что ли?

– Ну купи… – удалось-таки ему вставить слово в поток её монолога, но он, наверняка, тут же пожалел об этом.

– Да на фиг мне оно без свадьбы?! Себе купи его и на работу носи!

– Я…

– Жлоб. Ты это хотел сказать?

– Да и так нор…

– Как это и так нормально? А люди что скажут, ты подумал вообще?

– Да не скаж…

– В смысле не скажут? Не скажут, так подумают!

– Родители приедут, посиди…

– В смысле с родителями посидим? Да ты вообще офигел? Вот уж не думала, что ты у меня такой жлоб и скряга!

– Я не…

– Ну-ну…И вообще тебя вчера с какой-то бабой видели, уж не поэтому ли мы переносим дату свадьбы уже в третий раз?

– С ума сош…

– Ах нет?

– Дела про…

– Просто дела? Ну и катись к этой своей овце пуховой! Видела я эту кошку драную, моль бледную, треску недобитую, выдру облезлую!

– Пре…

– Сам прекрати! Во-о-от, ты ее уже защищаешь… Все! Пошел ты, Добровольский куда подальше, видеть тебя не хочу. И вообще – свадьбы не будет!

– Поче…

– В смысле почему? Потому что мы расстаемся! Не звони и не пиши мне больше, нам нужно расстаться, чтобы переосмыслить все, что произошло…

– Хорошо.

???!

– В смысле хорошо?

– В прямом. Хорошо. Я согласен. Нам надо расстаться, чтобы переосмыслить все, что произо…

– Ах так? Ты согласен? Ну и козел ты, Добровольский! Ну и катись к чертям!

Трубку Юнона бросила прямо-таки в бешенстве и еще какое-то время основательно так злилась на своего несостоявшегося жениха. Через десять минут она правда начала волноваться, почему он так долго не перезванивает, примерно через двадцать била себя по рукам, которые так и тянулись набрать его номер, а через полчаса уже ревела от обиды на Макса, не желая принимать очевидное – Добровольский её больше не любит.

Какая же она дура, ну зачем, зачем она вообще заговорила о той крашеной стерве, зачем заявила о расставании? Нет, ну кто ж знал, что он серьезно согласится расстаться, а?

Её хватило еще примерно на час, но и тогда она не позвонила бывшему (бывшему?) и только ходила из угла в угол и тихо скулила. Она же так просто, просто так позвонила, а он, а она…ой мама, ой-ой…что же это она натворила?

Вовремя вспомнив о мамуле, схватила телефон, набрала ее номер и в отчаянии возопила:

– Мама! Мааам… все, мам. Не будет свадьбы!

– Поче…

– В смысле почему? Добровольский меня броо-осил!

ЮНОНА

– Мам, ну ма-а-ам, ну в кого я у тебя такая глупа-а-ая?

– В папу.

– Эй! Я вообще-то здесь.

– Прости, милый, не заметила. – мама украдкой улыбнулась и склонившись, шепнула Юне на ухо, – В папу.

Юна покачала головой и подмигнула отцу. Папа давно привык к маминым закидонам и всегда позволял жене чувствовать себя главной в семье. Правда до поры до времени. Мама давно научилась чувствовать ту грань, что отделяла ее от ссоры с отцом и его строгого голоса, но, если даже не успевала сообразить, то умела быстро ретироваться куда-нибудь подальше, пока он не остынет.

Эта мамина привычка командовать передалась и Юне и теперь она от нее ужасно страдала. И кстати это папина заслуга в таком дурацком имени для дочери – Юнона. Имя из небезызвестного спектакля, поклонником которого он являлся уже многие годы.

– Ну хоть не мальчиком родилась, – качала головой мама, – А то бы ходить тебе Авосем.

А ведь все было так хорошо.

С Максом Добровольским они познакомились почти год назад на вечернике лучших друзей. Шла середина января, все только-только отгуляли новогодние праздники и уже отдыхали от пития праведного и не очень, но только не они. Подруга Юноны Ольга одиннадцатого января отмечала день рождения. И вот кто-то из ее гостей и пригласил Добровольского. За компанию.