Хендрик Грун - Записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни

И на прощанье: «Держись. И… это… пусть болтают».

Я ощущаю блаженную легкость в голове.

Я редко получаю почту, а если получаю, то письмо, где сказано, что я должен немедленно получить чек на 8990 евро, к каковому письму прилагается заявка на означенный чек. Заодно я должен заказать шесть пар запредельно дорогих термостелек. Таково условие участия в лотерее.

Можно подумать, что я уже выиграл эти деньги. Но при ближайшем рассмотрении выясняется, что я получил только шанс на выигрыш. Розыгрыш происходит «под надзором нейтрального лица», так что здесь не придерешься. Я как бы невзначай поинтересовался, кто еще из здешних обитателей получает эти почтовые посулы? Куча народу. Многие жильцы не устояли перед соблазном, и вот результат: никто не выиграл никаких призов, зато за очень крупные деньги приобрел настойку конского каштана для лечения сосудов, бамбуковые лечебные носки или активный бальзам из колокольчика. Я не выдумал эти продукты! Они рассованы по ящикам во многих комнатах нашего заведения. Большинство покупателей предпочитают о них не говорить. Кто станет кричать на всех углах, что его обвели вокруг пальца. Старики — благодарные жертвы. Я не отказываюсь от получения этой рекламы, чтобы ввести врага в почтовые расходы.

В нашем заведении нет ни одного китайца. Что достойно сожаления, так как в противном случае Эверт, который даст сто очков вперед телеведущему Гордону, наверняка отмочил бы несколько соленых шуточек, чтобы обострить ситуацию. Здесь некого дискриминировать: все живущие в доме иностранцы всегда так любезны, что никто не станет делать им обидных замечаний.

Страна, где самая большая проблема — шутки над китайцами и суета вокруг черных Черных Питов, совсем не так плоха, как здесь часто утверждают.

Разве я обижаюсь, когда смуглый, желтый или чернокожий человек говорит о бледных мордах, сырных башках или жмотах? Нет. Стану ли обижаться, если Синтерклаас окажется черным, а все Питы — белыми дураками-посыльными с тонкими губами и чересчур сильным амстердамским акцентом? Нет. Это потому, что мой прадед никогда не был рабом, а зарабатывал хлеб насущный, вкалывая на фабрике по шестьдесят часов в неделю? Нет.

Я сам собираюсь немного поиграть в Синтерклааса и уже купил подарки для моих друзей. К вашему сведению: флакончик духов для Эфье, перчатки для Эверта, книгу о шампанском для Рии и Антуана, отрывной календарь для Гритье, обучающее видео об игре на бильярде для Эдварда и раскладные рождественские ясли для Граме. Для себя я купил пуловер. Продавщица сказала, что фасон мне вполне подойдет.

Сегодня заверну все в подарочную бумагу с ангелочками. И завтра пойду от двери к двери творить добро.

Любезная кассирша в супермаркете «Алберт Хейн» не смогла дать Граме сдачу. А у него не было мелочи.

— С вас двадцать четыре евро десять центов.

— Пусть будет двадцать пять евро, — сказал Граме и протянул ей купюру в пятьдесят евро.

Извините, нет. Тогда вечером не сойдется касса. Граме терпеливо предложил поставить рядом с кассой кружку для мелочи. И сам пришел в восторг от своей нечаянной шутки. А стоявший за ним сердитый субъект не пришел:

— Нельзя ли побыстрее?

Граме ушел ни с чем.

Эверт сразу же предложил вариант — торговаться.

«Сударь, с вас двадцать четыре евро десять центов».

«Предлагаю восемнадцать евро».

«Что?»

«Ну, пусть двадцать евро, но больше не дам».

«Сударь, с вас двадцать четыре евро десять центов».

«Нет, для меня это слишком дорого. Тогда ничего не надо».

А потом оставить все покупки на транспортере у кассы и удрать.

Эверт собирается завтра опробовать свой вариант. И надеется, что у него найдутся последователи.

Согласно прогнозу, скоро выпадет первый снег. Я не люблю позднюю осень и зиму. Хорошо бы погрузиться в спячку и проснуться только в начале марта. Какая досада, что у меня бессонница, я не могу проспать и шести часов подряд. Никудышный из меня медведь.

Вообще становится слишком холодно для поездок на скутмобиле. На нем сидишь неподвижно и потому одеваешься так тепло, что едва можешь шевельнуться. Но три месяца сидеть на стуле у окна и ждать первых крокусов — тоже невеселая альтернатива.

Умер Нельсон Мандела. Один из моих последних героев. Человек, который никогда не падал со своего пьедестала. Все мировые лидеры отдадут Манделе дань глубокого уважения, но очень немногие чему-то у него научились.