Олег Батлук - Мистер Эндорфин

«У-у-у-у», — протянул инспектор, принюхавшись.

«Не согласен!» — немедленно взял быка за рога Сема.

Я вцепился в руль. Началось.

«Все пили?» — задал вопрос с подвохом инспектор.

«Все! — ответил Сема так, что инспектор заметно просиял. — Кроме него».

Сема указал на меня, и страж порядка помрачнел. Сема специально так сказал, потянув интригу, как кота за нехорошее место, чтобы позлить органы, я в этом уверен — его фирменный стиль.

«Тут такой духан, я сомневаюсь, — парировал инспектор, — вон, птички на сто метров вокруг уже летают бухие».

Сотрудник ДПС оказался не прост, ой, не прост. Тяжело с ним будет Семе, решил я.

«Дунем?» — продолжил наступление инспектор, обращаясь ко мне.

«Инспектор, — ответил за меня Сема, как харизматичный адвокат из фильма „Страх и ненависть в Лас-Вегасе”, — вот честно, поверьте в искренность глубоко пьяного человека: зря потратите время. Мой друг, этот маленький человек с огромной печенью, завязал. Давайте не будем насиловать трубочку».

«А чего завязал?» — поинтересовался инспектор, рассматривая мои документы и явно обращаясь не к Семе, а ко мне, уже во второй раз.

«Гонял перламутровых чертей», — снова озвучил меня Сема.

«Надо же, — заметил инспектор мечтательно, — даже я перламутровых не гонял. Обыкновенных, серых, как мышки, бывало…»

Я хотел было возразить, для протокола, что никаких перламутровых чертей я не гонял. Впрочем, и серых, как мышки, тоже. Я вообще не понимал, зачем Сема такое ляпнул. С печенью действительно у меня были некоторые медицинские проблемы, но весь прочий Вий являлся чистым воспалением Семиного алкогольного мозга.

Мне казалось, что Сема уверенно ведет нас в пропасть. Я порылся в сумке и достал оттуда заключение гепатолога. Я был у врача накануне и не успел выложить медицинские документы. Я протянул справку инспектору. Пока он изучал мою бумажку, я сидел и тренировался для трубочки, складывая губы бантиком.

Бинокулярным зрением я заметил, что инспектор перестал читать бумажку и внимательно наблюдал за мной. Я вздрогнул и закатал губы обратно.

«Что это?» — спросил инспектор, тяжело вздохнув.

«Справка от гепатолога», — ответил я.

Сема шлепнул себя ладонью по лбу, даже как-то слишком театрально, на мой взгляд.

Инспектор вернул мне бумажку.

«Анализ мочи при вас?» — спросил инспектор.

Я судорожно начал припоминать, где оставил свой последний анализ мочи.

«Дядя шутит», — услышал я голос Семы справа.

«Ладно, езжайте, счастливого пути», — сказал инспектор, и я увидел, как его покер-фейс впервые за время нашего разговора расплылся в улыбке.

Но это был еще не конфуз. Так, легкое шапито.

Настоящий цирк дю солей случился в Монте-Карло. Это такой курорт в Италии, где на крохотном пятачке земли сконцентрирована вся дольче вита мира.

Мы также ехали на машине, только на этот раз за рулем был Сема. Трезвый и, в общем-то, совершенно другой Сема, разделенный с тем Семой из истории про инспектора не только десятком лет, но и парой промежуточных личностей.

Новый Сема, сидевший в Монте-Карло за рулем арендованного авто, был зашит и женат: по своей природе это близкие друг к другу статусы.

Жена Семы расположилась на заднем сиденье: она не отпускала Сему от себя ни на шаг, даже в соседнюю с их домом «Пятерочку», не говоря уже о Монте-Карло.

В какой-то момент мы выехали на дорогу с круговым движением. Сема разговаривал по мобильному телефону. Внезапно с обочины навстречу нашей машине шагнул небожитель. Небожитель был весь в кромешно-черном, в солнцезащитных очках на монументальном загорелом лице, в белоснежном шлеме, в высоких сапогах, с отчаянно золотой, блестящей на солнце пряжкой ремня, огромный и многометровый, что вверх, что вширь. При ближайшем рассмотрении небожитель оказался местным полицейским.

Он сделал нам знак рукой, и Сема остановился.

«Простите, господа, — сказал небожитель на прекрасном английском знаменитым голосом диктора из трейлеров к голливудским фильмам, — у нас запрещено разговаривать по мобильному телефону во время движения».

Сема убрал телефон.

Небожитель козырнул, скрипнув бицепсом под латексом.

Я незаметно для остальных выдохнул, поправив рукой пошатнувшуюся ориентацию.

Сема плавно тронулся. Он сделал полный круг по дороге с круговым движением и вновь поравнялся с полицейским.

Сема ехал со скоростью ноль целых восемь десятых километра в час. Я посмотрел на него. Мой друг, не отрываясь и не моргая, восхищенно разглядывал небожителя.