Николай Исаев - Юмористические рассказы

— Что тут советовать? Ложитесь на спину — и все.

— Вы считаете этого вполне достаточно? — радостно удивился я и уверенно лег. Оперативность, с какой я пошел на погружение, могла сделать честь любому передовому экипажу нашего подводного флота…

— Что же это вы тонете? — укоризненно спросил он, когда я вынырнул.

— Да я бы рад не тонуть, — откровенно признался я. — Само как-то тонется.

— А вы ложитесь спокойно, голубчик, и ни о чем не думайте.

Я лег. Собственно, с таким же успехом на спину можно было положить и придорожный камень, который тоже ни о чем не думает.

Несколько раз я устремлялся под воду, но наконец удалось поставить дыхание, и я свободно растянулся в воде, как в гамаке.

— Не знаю, как и благодарить вас.

— Что вы? Пустяки. Лежите себе на здоровье…

Через двадцать минут я стал прощаться…

— С удовольствием покупался бы еще, но только сегодня приехал, надо еще комнату найти…

— Комнату?!

— Да. А вы в каком районе устроились?

— Я здесь устроился.

— Где здесь?

— Вот тут вот, голубчик. На этом самом месте. На волнах. Неделю искал, где остановиться, потом плюнул и ночую здесь. Кстати, и вам советую. Не бегайте зря, лежать на спине вы теперь умеете, с наступлением темноты и заснете. А днем на базар будем ходить, на экскурсии ездить.

— Спасибо за предложение, но я все-таки попробую, может, повезет.

Целый день я ходил по поселку, но безрезультатно. Вечером я, крадучись, пробрался к морю. Разделся и, стараясь не шуметь, поплыл к моему учителю.

— Тише вы загребайте, полуночник, — недовольно пробурчал он сквозь сон. — И погасите немедленно свет. В темноте раздевайтесь: глаза слепит.

— Это не лампа, это луна, — объяснил я.

— Все равно погасите. И, пожалуйста, не храпите. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи! — И я повернулся на правый бок, на котором скорей засыпаю.

Началось, конечно, все с того, что я поступил в институт, где конкурс был два человека на место.

Я поступил, а этот, второй, нет…

Я так обрадовался, что даже не подумал о бедняге. Но скоро, когда мы с деканом вспоминали минувшие дни, которые я прогулял без уважительной причины, он снова вошел в мою жизнь.

Декан прямо так и сказал, что я занимаю место человека, который очень хочет учиться и с удовольствием слушал бы все лекции, конспектировал бы их разборчивым почерком, участвовал бы в СНО, засиживался бы вечерами в библиотеке и неизменно возглавлял бы волейбольную команду института.

Я сразу сообразил, что этот парень в чем-то интереснее меня и где-то головы на четыре выше. Я собрался забирать документы, но неожиданно меня допустили к экзаменам. Вероятно, мой гармоничный антипод решил выиграть время и сразу махнул в аспирантуру…

Тем не менее на втором курсе декан дал мне понять, что, если я не сделаю серьезных выводов из нашего разговора, высокоодаренный юноша будет не прочь занять мое место. Не прочь он был вплоть до пятого курса, вероятно, спасаясь от интриг, связанных со сдачей кандидатского минимума.

Закончив институт, я поступил на завод. Скоро из разговоров с шефом я узнал, что он хотел бы видеть в моем лице инженера спокойного, рассудительного, который, не суетясь и не паникуя, давал бы две, три нормы и пристрастился к популярной литературе по гражданской обороне. Я сразу сообразил, кого он имеет в виду. Несколько лет шеф периодически говорил мне, что видит Его на моем месте. Это было, наверное, очень приятно видеть Его на моем месте. Это, как мне кажется, придавало шефу силы.

Прежде чем жениться, я долго и упорно спрашивал, любит ли она именно меня. Мало ли, сгоряча могла и перепутать. Она клялась, что именно я навек похитил ее сердце. Этой метафорой она намекала на принципиальную возможность свадьбы.

Очень скоро, как я и предполагал, она сообщила мне, что выходила замуж за человека тонкой душевной организации, интеллигентного в самом широком смысле слова, одаренного семьянина.

То, что на его месте оказался я, она объясняла моим незаурядным коварством, уникальной способностью к перевоплощению и желанием судьбы испытать ее на пробном камне страданий. Роль камня, естественно, исполнял я.

Вообще сложилась какая-то нездоровая ситуация. Мне удалось вытеснить этого беднягу отовсюду!

Спокойный, рассудительный инженер, способный, не суетясь и не паникуя, давать две, три нормы, не давал, страшно сказать, ни одной…

Человек тонкой душевной организации, интеллигент в самом широком смысле слова, одаренный семьянин, он видел свою суженую, несмело мечтавшую о нем всю сознательную жизнь, в объятиях другого…