Николай Исаев - Юмористические рассказы

— Товарищ, вы полчаса уже говорите!

— Ты ж видишь, сейчас кончаю! Нет, он не насчет заморозков. Он свою линию гнет. Откуда я знаю кому? Своей, наверное, чего у него еще на уме. Ручки даже нет. Не то, что в наше время, помнишь, не забыл еще, старый черт. Бывало, в вишняках до зари смешочки, шепоточки. Какая там у тебя последняя цифра? 76?! А-а… Ну да. Високосный он всегда тяжелый. Ну, как жизнь-то у тебя, давно спросить хотел? Хочешь вообще? Хочешь в частности. А я тебя предупреждал: не туда гребешь, Василий, там и без тебя хватает. Слушай, а может, ты ему позвонишь? Да, сам. А чего мне звонить? Я и номера не знаю его. Ага! Вот и молодец. Ты ему позвони, а я тебе перезвоню. Все!

Я взял горячую трубку телефона и стал вспоминать, куда хотел дозвониться.

В наш век сверхскоростей и немыслимых энергий я не перестаю удивляться тому, как устроена железная дорога.

Собственно, еще до самой железной дороги меня потрясает железнодорожный вокзал — дом, где есть комнатки, куда можно просунуть руку с обыкновенными деньгами, а обратно вытащить себе проездной билет, скажем, до города Севастополя, расположенного совсем в другом месте, на берегу Черного моря.

И вот я стою и смотрю на приобретенный железнодорожный билет и чувствую, что это тоже своеобразное чудо еще похлеще вокзала: на коротком и узком куске картона помещается бездна различных сведений!

В самом верху стоит какое-то длинное, длинное число, которое носит, вероятно, чисто символический характер и создает, так сказать, общее настроение, как бы говоря, что до Севастополя путь неблизкий и все не так просто, как казалось с самого начала.

Дальше идет перечень замечательных свойств вагона: жесткость, мягкость, плацкартность, купейность. Потом собственно твое место в этой системе с указанием и номера вагона.

В этот момент к тебе подходит какой-то дядька и, дружелюбно ткнув пальцем в билет, говорит: «Смотри! Будешь сдавать назад — потеряешь плацкарту!..»

Что такое плацкарта, ты не знаешь… и ты даешь себе слово ни за что, ни под каким видом не отдавать билет обратно и не терять плацкарты даже в самой критической ситуации. В крайнем случае перейти с верхней полки на нижнюю.

Когда через десять дней, вечером, ты появляешься с раздутым чемоданом на вокзале, тебя уже ждут. Откуда-то сверху человек, переживший трудную зиму, кричит осипшим голосом: «Граждане! На скорый поезд Москва — Севастополь посадка производится с платформы № 6!»

И ты производишь посадку. Производят посадку и твои соседи по купе. Они тут же начинают водить по стеклу вагонных окон, объясняя что-то провожающим, а те совершенно не понимают, о чем идет речь. Вообще эта удивительная умственная ограниченность провожающих неприятно поражает отъезжающих. Тогда, чтобы как-то спасти положение, провожающие начинают что-то чертить в воздухе. Понять, что они хотят сказать этим, совершенно немыслимое дело, остается только радоваться, что ты уезжаешь от этих провожающих.

И вот началось наконец движение по железной дороге. Уверен, что когда впервые бригада рабочих положила на первые шпалы первые рельсы, то они и не подозревали, что по этому перегороженному месту сможет ездить паровоз. Уже сами по себе рельсы на насыпи производят отрадное впечатление, и по ним очень удобно ходить, если надоело идти лесом.

Прежде, чем наступит восхитительная железнодорожная ночь, я вынужден немного остановиться на задачах деятельности маневровых тепловозов. Только исключительно невежественным личностям кажется, что они ездят туда-сюда без всякой цели. Они приносят огромную пользу народному хозяйству. Они незаметно формируют составы. Когда же я у себя на работе хожу взад и вперед, практически никто не догадывается, чем я занят на самом деле!.. Но я отвлекся.

Наступает восхитительная железнодорожная ночь. На путях зажигаются карнавальные красные и синие огни, начинают разносить чай.

Совершенно очевидно, что лицам, страдающим бессонницей, нужно спать только на железной дороге. Легко себе представить, что будет каждый раз, если вместо того, чтобы бесплодно метаться в кровати в Москве, вы будете за это время доезжать от Орла до Харькова и от Харькова до Краснодара или, скажем, от Котласа до Вологды.

У меня зазвонил телефон.

— Пункт проката лыжного инвентаря? — спросил строгий требовательный голос.