Михаил Айзенштадт-Железнов - Другая жизнь и берег дальний

Прислушайтесь к воркотне этих самых, простите за выражение, пташек. Я таких противных звуков в жизни не слыхал. От них можно сойти с ума, особенно если наши дорогие голубки, чтобы они провалились, обосновались возле самого вашего окна и издают эти страшные, режущие слух гортанные вопли, похожие на стенания трех археологов и десяти арабских верблюдоводов, стенающих от жажды в пустыне Сахара.

Мне однажды пара влюбленных голубей стоила десять с половиной долларов. Эта сизая парочка свила себе гнездышко на балконе у окна моей спальни. Голубь, по-видимому, был очень влюблен в свою голубку и, наоборот, голубка была без ума от своего кавалера. Не могу точно сказать, чем данные голубь и голубка занимались в течение дня. Я днем работаю и нанимать детектива для слежки за ними мне оказалось не по карману. Но как только я ложился спать, голуби начинали друг другу объясняться в любви, издавая при этом самые душераздирающие вопли.

Однажды ночью страстные объяснения моих соседей на балконе стали мне совсем невмоготу. Выведенный из себя, я подбежал к окну и свирепо, по-русски, выругался. Затем, перейдя на английский язык, я попросил голубя и голубку убраться восвояси с моего балкона. Голуби не обратили на меня никакого внимания. Я решил, что они иммигранты и не научились еще английскому языку. Тогда я прикрикнул на них по-китайски. Но и это не произвело на голубей никакого впечатления.

Я окончательно вышел из себя, схватил один из своих башмаков и метнул его в сторону влюбленных. Раздался невероятный треск и грохот. На меня посыпались осколки стекла. Оказалось, что окно было все время закрыто. Мне пришлось вставить новое стекло, и это удовольствие мне обошлось в десять с полтиной. А милые пичужки, свившие себе на моем балконе уютное гнездышко, долго еще там оставались, нарушая мой сон.

Страшно даже подумать, что со мной случилось бы, если бы возлюбленные голубки между собой поссорились. Если бы миленький дружочек сизой голубки бросил свою подругу на произвол судьбы и улетел бы прочь. Как сизая голубка стонала бы под моим окном! Как я скрежетал бы зубами!

Да, я ненавижу голубей.

Голуби нечистоплотны, они распространяют всякого рода болезни, от них никому никакой пользы нет. Поэт, написавший вдохновенную поэму о голубе и голубке, согласно преданию, рехнулся и умер, сидя на плече статуи венецианского дожа.

Голуби — самые бестактные птицы в мире. Манер у них никаких. И как они нас, людей, презирают. Как презирают! Стоит мне сесть на скамейку в парке, и на меня начинает сыпаться град голубиного презрения.

Иногда, когда я невольно попадаю в общество голубей, во мне возникает страстное желание, внушенное несомненно моими советскими воспоминаниями, приставить всех этих представителей пернатого царства к стенке и расстрелять их.

А тех голубей, которых я не успел бы расстрелять, я выслал бы за пределы этой страны.

Сослал бы их хотя бы на Воркуту. Пусть там, на Воркуте, воркуют.

У нас в эмиграции всегда популярны так называемые «чашки чаю».

«Чашки чаю» бывают двоякого рода: частные и общественные.

Друзья приглашают вас к себе: «Приходите к нам в среду на чашку чаю. Соберется несколько человек. Когда? В котором часу? Когда угодно. Сразу же после работы, если хотите. Приходите непременно. Заморим червячка».

Это — частная «чашка чаю». Главной приманкой частной «чашки чаю» является то, что на ней действительно можно хорошенько заморить червячка. Да и не только червяка, но и целую змею.

Общественные «чашки чаю» устраиваются организациями, клубами, союзами. Иногда «чашки чаю» называются интимными, иногда дружескими, иногда же просто «чашками чаю».

«Общество поощрения русской письменности» устраивает дружескую «чашку чаю». «Общество поощрения русской словесности» устраивает интимную «чашку чаю». Союз кавалергардов устраивает «чашку чаю» с бочкой счастья.

Отличаются частные «чашки чаю» от общественных тем, что на частных «чашках чаю» иногда можно, кроме водки, получить и чашку чаю. На общественных «чашках чаю» вы ничего, кроме кофе, не получите. Меня раз чуть не прогнали с «чашки чаю», когда я настойчиво потребовал чашку чаю. На меня посмотрели, как на скандалиста, пришедшего на «чашку чаю», чтобы сорвать приятный вечер.

— Я не пью кофе по вечерам, — сказал я. — Ваша программа скоро начинается. Если я сейчас выпью немного кофе, я уже не смогу заснуть.

Мне ответили отказом.