Михаил Комлев - Доброе утро. Притчи нашей жизни, написанные самыми любимыми и знаменитыми

Второй дубль, третий, четвертый… Вдруг в какой-то момент распахивается окно противоположного дома, который стоит прямо рядом, высовывается мужчина, крутит у виска и говорит:

– Чокнутая.

Вот так я въехала на дачу.

Я ждала три года, чтобы сводить детей в более осознанном возрасте в зоопарк. И вот мы ходим от клетки к клетке, они смотрят, постоянно задают мне вопрос:

– Когда же звери выйдут на волю? Как они тут живут? – и многие другие вопросы.

Посмотрели на белых медведей. Всю дорогу Тема ходил и говорил:

– А где жираф?

И все это подогревала наша бабушка:

– Ой, нужно обязательно детям показать жирафа.

Я не понимаю, почему свет клином сошелся на этом жирафе?! Мы ходим, ходим, ходим, в какой-то момент я вижу: клетка, огромная толпа – и понимаю, что, это вероятно, то, что нам нужно.

Бабушка бежит навстречу и говорит:

– Жираф здесь, жираф здесь.

Мы Тему проносим через всю толпу, поднимаем его зачем-то на плечи:

– Тема смотри, вот жираф.

Сын к нему тянется, тянется. Жираф жует эту траву, так меланхолично, потом собрал все, что у него было во рту, и в Тему как плюнет. И малой так смотрит на себя:

– Мама, что это?

А он такой брезгливый. Вот так показали мы ему жирафа.

У меня есть дача, и там есть соседи. Они очень хорошо ко мне относятся, иногда дарят мне цветы, и при этом у каждого есть хобби. Соседи справа разводят маленьких собак. В какое-то утро я придумала следующую вещь: я открывала огромное окно на втором этаже, переваливалась через подоконник и кричала: «ЧАПЫ». Стая маленьких, мелких собак кубарем несутся и начинают лаять. Когда выходили соседи, я пряталась. Так происходило очень часто, но у меня настолько интеллигентные соседи, что они не пришли и не пожаловались, хотя они прекрасно понимали, откуда это все происходит. Что вы думаете, тут у меня родились дети. В какой-то момент мы стали приезжать на дачу, по субботам, воскресеньям, нет садика, приезжаем на дачу. Однажды приходит соседка и говорит:

– Какой у вас милый, очаровательный сын. Знаете, что он делает?

– Что?

Оказывается, он с переднего крыльца, увидев соседку, кричит:

– Тетя, тетя, – и прячется.

Так вот, я думаю, это у нас семейное.

Я после концертов очень часто люблю обрушиться на какой-нибудь фастфуд. Я не знаю, почему так происходит, но это правда. В какой-то момент у меня был концерт в Подмосковье. После концерта мы пару кварталов отъехали и зашли в одно заведение. Мы заказали два напитка, две картошки фри и две котлеты. Стоим, ждем, когда принесут. И вот ставят на поднос два напитка, потом кладут две картошки, и мы начинаем их потихонечку есть в ожидании этих котлет. Есть-то хочется, после концерта особенно. И тут ставят мороженое. На что мой приятель говорит:

– А это не наше мороженое.

Кассир отвечает:

– А это не ваш поднос.

Мы обомлели, так стало неловко, и тут голос из-за моего плеча:

– Да, вы ешьте, ешьте, ребята.

Мы оглядываемся и видим, что стоят два фаната.

Я надеюсь, что я когда-нибудь с кем-нибудь из них обязательно встречусь и угощу картошечкой.

Была такая история, мне подарили фанаты сенбернара. Они сначала пушистые, маленькие медвежата, но с каждым днем они становятся больше, больше, больше.

Оттуда, где мы жили, пришлось съехать, потому что он съел все углы, но какое-то время мы продержались в квартире. Однажды я вывожу его гулять. Это было в Москве. Идут мимо люди, подходят и говорят:

– Послушайте, можно сфотографироваться?

Я про себя думаю: «Ну вот, и тут застукали. Утро. Какой кошмар, я так выгляжу ужасно. Зачем еще фотографироваться», а сама говорю:

– Ладно, давайте сфотографируемся – а мой сенбернар так рвется с поводка, куда-то ему нужно бежать.

Люди так умиляются, смотрят на него и говорят:

– Спасибо большое, подержите, пожалуйста, камеру, – и берут у меня поводок.

Это было очень смешно, они хотели сфотографироваться с моей собакой.

– Атак? Пожалуйста.

Они меня абсолютно не узнали, и все были счастливы.