– Какая? – удивился Дюк.
– Нужен хирург-грудник – ответил Дюку Ястреб.
– Ах да! Точно, – сказал Дюк полковнику.
– Вы что? – удивился полковник.
За время затишья, установившегося западном корейском фронте, до слуха редко долетали звуки одиноких выстрелов. Основной поток пациентов составляли пострадавшие в дорожных происшествиях, и жертвы голодных желудков, забредшие на минные поля в поисках фазанов или оленей. Ястреб и Дюк штопали животы и нижние конечности неудачливых охотников с присущей им легкостью. Когда же дело доходило до каскадёров на джипах, с их переломами ребер, вдавленными травмами грудины, и всеми сопутствующими осложнениями, оба друга жалели о недостаточной практике в области грудной хирургии.
– Это точно, – обратился Дюк к полковнику. – Тыы… энта, нам еще грудника найди. Иначе – не жизнь
– Хватит выдумывать. Ишь, размечтались, – сказал полковник, – пейте своё пиво.
– Мы тут подумали, – развивал тему Ястреб, – и решили, что ты мог бы запросто махнуть двоих-троих здешних клоунов Медицинских Войск, на кого-нибудь, кто ближе знаком с анатомией легких и сердца. На всякий случай и дождливый денёк…
– … я б даже сказал, моросит уже вовсю, – добавил Дюк.
– Слушайте, вы! – бросил Генри. – Я вам сейчас скажу так же, как мне генерал Хаммонд ответил. Вы себе что тут вообразили – клинику Уолтера Рида? Обойдетесь.
– Как же. Обойдемся! – настаивал Ястреб. – И так уже как котята слепые ковыряемся, ладно хоть…
– … ладно хоть нам везло до сей поры, – закончил Дюк.
– Всё. Проехали, – ответил Генри. – Как пивко?
– Ничего не проехали! – ответил ему Ястреб. – Ты просто закрываешь глаза на проблему. Здесь травмы грудины гораздо более обычное дело, чем в любой больнице дома, и нам нужен опытный в грудных вскрытиях человек. Мы, конечно, стараемся, учимся, но этого не достаточно. И ты это прекрасно сам понимаешь, без нашей подсказки.
– Точно, – прибавил Дюк.
– Хватит. Забыли, – ответил Генри, – да, и кстати, поскольку Хобсон в вашей палатке с этого момента не проживает, будьте любезны подежурить как следует для него в предоперационной.
В 4077-ом давно стало правилом для хирурга на дежурстве, если он конечно не требовался за столом, коротать время в предоперационной. В спокойные дни, это было совершенно лишним. О прибытии раненых всегда сообщалось заранее, к тому же никто не мог отойти больше чем за триста ярдов от лагеря. Таким образом, доктора всегда были поблизости.
Сие логическое рассуждение к сожалению избежало встречи с майором Хобсоном, и как командующий сменой он изволил возложить это бестолковое бдение в предоперационном отделении на плечи капитанов Пирса и Форреста с момента их перехода в дневной состав. Ястреб и Дюк сразу же его не послушались, сообщив что их завсегда можно найти за никогда не прекращающейся игрой в Покерной (и одновременно – Зубоврачебном кабинете) Доброго Поляка. Там Валдовский – капитан Армейских Зубоврачебных Частей из Хамтрамка, Штат Мичиган – двадцать четыре часа в сутки раздавал карты, пиво и безболезненно удалял зубы всем желающим.
– Не знаю, Генри, – сказал Ястреб. – Ты слишком много от нас хочешь. Но, если б ты нам грудного потрошителя достал…
– Вон отсюда! – возмутился Генри. – Допивайте пиво, и проваливайте!
Время, не занятое покером, Ястреб и Дюк обычно проводили в своей палатке. В этот день, когда наступила послеобеденная тишина, Ястреб сидел за игрой, а Дюк устроился на раскладушке с подставкой для письма на коленях в теперь уже их совершенно личной палатке. Каждый день он писал преданные письма жене, что было процедурой весьма времяпоглощающей. Он с головой погрузился в своё сочинение, когда в палатку влетел майор Хобсон и потребовал чтоб капитан Форрест сию же минуту проследовал в предоперационную.
– Пациенты есть? – спросил Дюк.
– Это не имеет никакого значения! – раздраженно рявкнул в ответ майор.
– Если… энто, там нет пациентов, я никуда не пойду.
– Явитесь в предоперационное отделение незамедлительно! – орал майор. – Это приказ!
– Ты-ы… энто, валил бы отсюда, – тихо посоветовал Дюк.
Читать дальше