Арто Паасилинна - Год зайца

Когда троица исчезла из виду, Ватанен преспокойно зашел в банк, подошел к стойке и показал удостоверение личности. Служащая прочитала имя.

— Ваша супруга искала вас. Она только что ушла.

— Я знаю. Скоро мы с ней встретимся.

На имя Ватанена в банк поступили оговоренные семь тысяч марок, минус шесть за услуги. Ватанен расписался, получил деньги, принялся пересчитывать. Заяц комочком сидел на стеклянной стойке. Банковские служащие — сплошь женщины — оставили свою работу и собрались вокруг симпатичного зверька. Каждой хотелось его погладить.

— Только не трогайте его заднюю лапу, она сломана, — доброжелательно предупредил Ватанен.

— Какой хорошенький! — восторгались женщины.

Наконец деньги были пересчитаны. Ватанен вышел из банка и двинулся к стоянке такси на площади; сел в большую черную машину и сказал водителю:

— Поехали в Миккели, быстро.

В гостиничном номере тем временем трое горячо обсуждали обнаруженную записку: «Оставьте меня в покое. Ватанен».

Солнечный Миккели, полная свобода. Ватанен сидел на скамейке в городском парке, заяц пытался найти в траве что-нибудь съедобное. Четыре цыганки в пестрых, ярких одеждах остановились рядом, весело галдя; женщины предложили продать им зайчонка. В ответ на вопрос Ватанена цыганки объяснили, где находится контора окружного охотхозяйства. Одна из них непременно захотела погадать Ватанену.

— Тебя ждут большие перемены в жизни, — сказала она, бросив взгляд на его ладонь, и прибавила, что у Ватанена бьши тяжелые времена, но он принял серьезное решение. Линия судьбы сулила бурную жизнь и много путешествий в ближайшее время. Когда Ватанен попытался заплатить цыганке, та отказалась:

— И-и-и, золотой, летом деньги ни к чему.

На дверях конторы окружного охотхозяйства висела записка, в которой говорилось, что егерь У. Кярккяйнен в случае необходимости принимает на дому. Ватанен взял такси и поехал по указанному адресу. Во дворе лаяла огромная собака. Почуяв зайца, она просто зашлась воем. Ватанен не решился войти.

Из дома вышел крупный молодой мужчина. Он отругал собаку, и Ватанен зашел внутрь. Егерь пригласил гостя присесть и спросил, чем он может помочь.

— Я хотел бы узнать, что такой зверь обычно ест, — сказал Ватанен и посадил зайца на стол между собой и егерем. — В Хейноле ветеринар рекомендовал листья салата. Но с салатом постоянно напряженка. А траву он, похоже, не ест.

Кярккяйнен с профессиональным интересом осмотрел зайчонка.

— Самец. Наверное, месяца еще нет. Вы что, взяли его на откорм? Это строго-настрого запрещено законом об охране животных.

— Я просто нашел его и решил вылечить — видите, лапка сломана.

— Да, вы молодец. Однако надо все узаконить. Я напишу вам официальное разрешение, что вы можете владеть им как ручным зверем.

Егерь заправил в пишущую машинку лист бумаги, напечатал несколько строк, потом шлепнул внизу печать и поставил свою подпись. Документ был готов:

Справка

Настоящим подтверждаю, что владелец данного разрешения имеет официальное право заботиться и содержать дикого лесного зайца на основании того, что владелец разрешения взял на себя заботу об этом диком звере в тот момент, когда задняя левая лапа его была сломана, по коей причине зверь мог даже умереть.

Миккели, У. Кярккяйнен, Охотхозяйство округа Южное Саво

— Кормите его молодым клевером, сейчас этого добра везде полно. И пусть пьет свежую воду, не надо пичкать его молоком. Кроме клевера годится свежее сено и молодые побеги ячменя… Полевицу он ест с удовольствием, чину луговую. Любит все бобовые, и розовый клевер ему тоже подходит. Зимой, если будете держать его в городе, давайте кору лиственных деревьев и замороженные веточки черники.

— А как выглядит чина луговая? Я не знаю такого растения.

— Ну, мышиный горошек вы знаете?

— Думаю, что да. Он как обычный горох, только мелкий, у него еще такие же цепкие усики, как у гороха.

— А чина луговая очень на него похожа. У нее желтые цветы, по ним легче всего ее узнать. Сейчас я вам нарисую, по рисунку легче будет найти.

Кярккяйнен достал большую стопку листов и начал рисовать простым карандашом. Карандаш, крепко зажатый в могучей руке, двигался по бумаге, оставляя глубокий след, пару раз ломался грифель. После нескольких минут упорного труда рисунок стал похож на растение. Ватанен с интересом глядел на картинку. Кярккяйнен набрасывал последние штрихи.