Гаральд Бергстед: Праздник Святого Йоргена

В руках у паломников маленькие голубые кружки, так называемые «чашки Йоргена», с пожертвованиями на плащ. Каждый, кто хочет прикоснуться к драгоценной святой реликвии, должен, само собой разумеется, внести свою лепту.

Целый год в жалких хижинах бедняков на оловянной полке стоит такая кружка, украшенная священной синей печатью самого капитула. Бедняки откладывают по грошу от своих жалких заработков, чтобы наполнить до верха святую соборную кружку. Частенько им приходится весьма туго, и, прежде чем опустить монету в кружку, они подолгу крутят и вертят ее в руках. Но на какую только жиртву не пойдешь ради спасения души и грешного тела?

Нет, непременно надо попасть на праздник святого Йоргена. Народа там соберется видимо-невидимо. Ну, а побывать на празднике и не прикоснуться к чудотворному плащу — это уж просто несчастье, хуже ничего и не бывает. Кто знает, а может, ты и исцелился бы? Тому немало примеров. Не помог плащ в этом году, поможет в будущем. Не помог в будущем, значит на то воля божья: всевышний просто хочет испытать твое терпенье.

И вот кружка полна. Наконец-то удалось наскрести необходимую сумму. Сначала бедняки считают деньги. Потом начинают считать дни… Пройдет совсем немного времени, и они с умиротворенным сердцем начнут сладостное паломничество по великому пути; они снова увидят всех своих старых друзей и знакомых, минуют деревни и дремучие леса и вдруг услышат, как далеко-далеко, на холме Йоргена, громыхнут три пушечных выстрела.

Паломников охватит благоговейный трепет, и с пением псалма они ступят на святую землю Йоргенстада, потом они радостно пройдут по святым улицам города и остановятся перед статуей святого Йоргена, постамент которой весь истерт благочестивыми поцелуями богомольцев, потом они будут созерцать, как святейший капитул величественно шествует по улицам и площадям города, а толпы народа простираются перед ним ниц. Затем паломники направят свои стопы в рощу, где находится собор святого Йоргена. Они остановятся перед белыми ступенями, на которые никогда еще не ступал простой смертный… и вдруг услышат звуки труб, возвещающие о том, что семь первосвященников выносят из собора чудотворный плащ, и тысячи паломников падут в этот торжественный миг на колени. А на третий день праздника, когда семь первосвященников, облачившись в рубище, скорбно идут к источнику под звуки траурной музыки с таким сокрушенным видом, что… Нет, нет, и еще раз нет!

Эти деньги не пропали зря! Вы должны, вы обязаны прийти на праздник святого Йоргена и коснуться чудотворного плаща, если в вас осталась хоть капля уважения к самому себе.

И вот наступает долгожданный день, когда вы берете свой дорожный посох и присоединяетесь к толпе, которая непрерывным потоком движется по дороге; тысячегласный хор поет псалом паломников:

И всяк, кто попадал в эту славную компанию паломников, чувствовал себя на редкость приятно, хорошо и уютно. У всех была одна общая и весьма характерная примета: согбенная спина и испуганные, доверчивые и радостные глаза, на которых не просыхали слезы. И можете не беспокоиться: здесь вас не оскорбят чья-либо вызывающе прямая осанка или дерзкий, вызывающий взгляд. Ноги паломников грациозно согнуты и искривлены в коленях, а при малейшем шорохе они все сразу вздрагивают и испуганно поворачивают головы в одну сторону, стараясь при этом теснее прижаться друг к другу.

Там, где Курфюрстова дорога поворачивает на восток, разрезая пополам маленький городок Нокебю, старые, умудренные опытом паломники начинают проявлять беспокойство: они поглядывают по сторонам и громко выкликают Тобиаса: «Тобиас! Где Тобиас? Не видел ли кто Тобиаса? Пойдет ли Тобиас с нами и в этом году? Жительствовав ли он еще?»

«Ну конечно, жив!» — кричит в ответ согбенный седобородый старик, высовываясь из окна своей хижины. Это самая ветхая лачуга во всей деревне.

Возле крыльца проходит сточная канава, перед дверью возвышается целая гора высушенного ветром навоза, но зато само небо сияет в радостных голубых глазах Тобиаса.

Он набрасывает на плечи свои лохмотья, берет посох, снимает с полки кружку Йоргена и обтирает ее рукавом. Пока что кружка пуста, но Тобиас не унывает: добрые друзья всегда наполняют его кружку по дороге в Йоргенстад.

Тобиас — знаменитый паломник. Дома никто из соседей не даст ему и полушки, ибо своих денег он уже не увидит. Во всей округе не сыскать человека, которому бы Тобиас не был должен… Но вот к Нокебю приближается шествие паломников, и для Тобиаса наступает минута торжества. Ведь он их духовный вождь и всеобщий любимец. Это и понятно: Тобиас знает имена всех семерых первосвященников, знает все евангелие Йоргена от корки до корки, знает все псалмы Йоргена и весь йоргеновский ритуал. Болтуний семь раз он был на празднике святого Йоргена, и плохо придется паломникам в тот год, когда старый Тобиас не пойдет с ними в Йоргенстад. Все знали, что он умеет и любит поговорить, и охотно платили за него, так что самому Тобиасу паломничество не стоило ни гроша. Харчи у него были даровые — из котомок доброхотных дарителей; в Йоргенстаде он получал стол и кров у своего старого друга и родственника Коркиса, угрюмого церковного сторожа, который жил с дочерью Урсулой в переулке Роз. А потом Тобиас, загорелый, бодрый и веселый, возвращался к своей старухе и приносил с собой уйму новостей…