Ганс Шерфиг - Ботус Окцитанус, или восьмиглазый скорпион

Каким образом мог вообще возникнуть этот злостный слух, оставалось загадкой для всех, в том числе и для инспектора полиции Александера и директора полиции Окцитануса.

В помещении, расположенном в самой глубине «Ярда», под знаком критского двойного топора восседал на античном бронзовом кресле Окцитанус, как бы являясь составной частью архитектурных украшений зала. На мозаичном полу восемь огромных белых рук — и на них восемь неусыпно следящих глаз — расходились в разные стороны, переплетаясь в замысловатой символической системе звезд, пятиугольников и магических фигур. Вставленные в мраморную облицовку стен портреты прежних директоров полиции сурово смотрели на него сверху. Позеленевшие дельфийские жертвенные чаши и висячие лампы из Помпеи излучали таинственный отраженный свет.

От внешнего мира Окцитанус был защищен огромной роскошной канцелярией, где по мягким коврам неслышно ступали секретари и «весталки». С наружной стороны этого святилища — совсем как в шатре Иеговы — находилось преддверие с его знаменитым порталом из сиполина, увенчанным вверху колоссальной раковиной. Стены и потолок этого преддверия были выложены черным мрамором с красными и зелеными прожилками. Здесь обычно в ожидании аудиенции сидели посетители, и сердца их переполнялись благоговейным страхом.

Один молодой сыщик, которого директор полиции вызвал к себе, явился точно к назначенному часу, полный радостных ожиданий. В комнате этажом ниже товарищи чествовали его и угощали водкой и пивом. Сыщик совершил подвиг и поэтому мог рассчитывать на повышение по службе и на похвалы от начальства в «храме паролей». Он собственноручно обнаружил и поймал убийцу, которого в течение многих месяцев разыскивала целая комиссия. Преисполненный служебного рвения, он отдавал поискам все свободное от работы время. Его интересовало это дело, хотя оно не имело к нему отношения и оказалось более легким, чем он ожидал. Он не совался повсюду с лупой и свистком, ему даже не пришлось переодеваться или прятаться. Большую часть времени он спокойно просиживал за письменным столом, занимаясь привычной работой. Он просматривал старые донесения и описи и не торопился сообщать свои выводы по телефону или вести разговоры на эту тему. Сержант Йонас дал ему пару товарищеских советов и обратил его внимание на некоторые вещи, взяв с него, однако, обещание молчать. Йонас не хотел, чтобы его имя было упомянуто в связи с этой частной работой, предпринятой в неслужебное время.

Дело оказалось вовсе не таким трудным, но случайно никто другой не занялся его расследованием. Молодой сыщик сам, без посторонней помощи, добрался до убийцы, задержал его и доставил в полицейское управление. Вот он, наконец, — шкипер по имени Йоханнес Скэр, который застрелил осенью в Атлантическом океане на борту катера «Анна» двух человек, а затем бросил их трупы в воду.

— А что, пришел уже сержант… или как его там зовут? — спросил Окцитанус у одной из «весталок» в большой канцелярии.

— Сержант полиции Боллевин. Да. Он ждет в приемной уже десять минут, — ответила дама.

— Хорошо. Пусть подождет еще десять, а потом проводите его ко мне, — распорядился директор полиции. Посмотрев на ручные часы, он откинулся на спинку бронзового кресла и во второй раз начал читать американские рассказы в «Специальном листке».

Счастливый сержант ждал с огромным волнением. Каждый сыщик должен проявлять терпение в своей однообразной работе. Когда же дело касается выдвижения по службе и оказания ему почестей, то он имеет полное право нервничать, если ему приходится ждать. С той самой поры, когда он еще ребенком ждал, скоро ли зажгут рождественскую елку, ни разу еще время не тянулось так томительно долго, как сейчас.

— Пожалуйста! — довольно холодно объявила наконец «весталка».

Неуверенно, с бьющимся сердцем прошел сержант Боллевин через средний храм. Два секретаря и вторая «весталка» неодобрительно посмотрели на него. И вот открылась дверь в святая святых «Ярда», и сыщик предстал перед Окцитанусом, восседающим в бронзовом кресле.

— Сержант Боллевин? — спросил директор полиции, растягивая слова и глядя в лист бумаги.

— Так точно! — ответил сержант и стукнул каблуками.

— Я удивляюсь вам!

Сыщик с непонимающим видом стоял навытяжку.