Ганс Шерфиг - Ботус Окцитанус, или восьмиглазый скорпион

— Существуют два класса: мы, кого эксплуатируют, и те, кто нас эксплуатирует. Мы — пролетариат, а те — буржуазия. И полиция, и «Ярд», и судьи принадлежат к буржуазии. Полиция обязана защищать их от нас. Полиция должна также сажать жуликов, которые угрожают собственности буржуазии; однако в конце концов получается, что и жулики, и полиция, и буржуазия здорово перемешались друг с другом. Да и «Ярд» порядком прогнил, самое ядро его прогнило; снаружи-то он кажется красивым, но долго ему не продержаться.

Сержант Йонас не принадлежал к политической полиции и поэтому не знал, много ли людей рассуждает так, как бойкая на язык уборщица. В его задачу не входило раздумывать над социальными проблемами, вести картотеки и регистрировать умонастроения народа. Он жил сегодняшним днем, как это и следует делать в бурные времена, и заботился только о том, чтобы как можно больше насладиться оставшимися ему днями свободы. Иногда это было довольно сложно.

Наевшись вволю, Айк мирно заснул на своей подушке. Рядом с ним лежала небольшая искусственная мясная косточка из резины, а в его именной мисочке лежало наскобленное и смешанное с сырым желтком мясо, к которому пудель даже не притронулся.

В прекрасном настроении Йонас с комфортом расположился в глубоком кресле. Он восхищался хозяйкой дома. Фру Беата так соблазнительно лежала на подушках, вытянувшись во весь рост и любуясь своими ногами в найлоновых чулках. Под облегающим джемпером обрисовывались две маленькие груди, а благодаря красному отблеску из камина и неразбавленному виски ее лицо стало юным и цветущим. Йонас не отрывал от нее глаз.

— Что ты на меня так уставился? — спросила она. — Ты тоже развратник, мой милый сыщик? Ну, подойди ко мне поближе!

— Да, — сказал Йонас и подошел поближе.

На следующее утро торговец коврами Ульмус был арестован у себя в доме. Он не пытался скрыться, он был давно готов к аресту и даже проявлял некоторое нетерпение — почему с ним так долго тянут. У него была масса времени, чтобы устроить свои дела. В течение последнего месяца Ульмус находился в отпуску, совершенно не занимался торговлей, и дни его проходили в карточной игре и других развлечениях. Он производил небольшие опыты с мебелью. По его проекту был сконструирован игральный столик с вмонтированным в него электромагнитом. Столик был рассчитан на игру в кости с металлической прокладкой. Ульмус дважды испробовал его, и столик вполне оправдал себя, но был слишком тяжел и неудобен. Поэтому Ульмус дал конструктору указания, какие улучшения следует произвести. Теперь оставалось посмотреть, что из этого получится.

Полицейский адвокат Бромбель лично отправился вместе с двумя сыщиками в дом Ульмуса, который в это время завтракал — кушал булочки и яйца всмятку. Ульмус в самом веселом настроении сидел в своей уютной столовой в стиле ренессанс и, когда вошли полицейские, помахал им в виде приветствия и предложил подкрепиться.

— Нет, спасибо, — отказался адвокат.

— Вы только не думайте, что я пытаюсь подкупить вас, я только из вежливости, — мягко улыбаясь, говорил Ульмус. Между прочим, он не совсем здоров, у него имеется медицинская справка о том, что ему вредно волноваться; он не отказывается, однако, последовать за полицейскими, хотя бы и в ущерб своему здоровью.

Полицейские подождали, пока хозяин кончит завтракать, а слуги соберут его пожитки. Ульмус пожелал взять с собой множество вещей, в том числе и постельное белье. Багаж заполнил чуть не всю полицейскую машину.

В «Ярде» торговец коврами предстал перед закрытым судебным заседанием, которое утвердило арест и предъявило ему обвинение в незаконных денежных сделках.

В эти дни произошло много событий.

Как-то раз поздно вечером инспектору полиции Хорсу позвонили по телефону, и незнакомый голос сообщил, будто между обоими двойными убийствами существует известная связь. Приведенные незнакомцем подробности носили такой характер, что полицейский инспектор понял: говоривший с ним человек прекрасно знает все обстоятельства дела. Он знал, например, об одном чеке, который полиция нашла в кармане убитого оптовика Шульце и который нигде в документах не значился. В последний день своей жизни Шульце выписал чек на четырехзначную сумму. Убитый Микаэль был обладателем половины этой суммы, которая была спрятана у него в тайнике. Полицейскому инспектору это было известно, но ему рассказали еще и многое другое, чего он не знал.