Ганс Шерфиг - Замок Фрюденхольм

Имя крупного датского писателя-коммуниста Ганса Шерфига давно и хорошо известно в нашей стране. Его сатирические романы «Скорпион», «Исчезнувший чиновник» и «Загубленная весна» были переведены на русский язык и имели вполне заслуженный успех у советских читателей.

Шерфиговские романы примечательны прежде всего острой и злободневной постановкой проблем, в них автор подвергает сатирическому осмеянию то, чем гордится современное буржуазное общество. Так, в «Загубленной весне» беспощадно разоблачается тлетворное воздействие буржуазной идеологии, буржуазных жизненных норм и принципов на подрастающее поколение. Школа с ее жестокой механической системой воспитания, благополучная семья с готовыми правилами и рецептами на все случаи жизни отняли у детей весну, духовно искалечили их, превратили в тупых и ограниченных мещан. «Исчезнувший чиновник» — это злая издевка над самим смыслом буржуазного образа жизни. Страх перед мертвой действительностью заставляет героя книги, чиновника Амстеда, бежать от нее куда глаза глядят. И он счастлив, когда ему удается попасть в тюрьму, где он, ни о чем не думая и ничего не опасаясь, сможет пробыть до конца дней своих. В «Скорпионе» Шерфиг поднимает руку на святыню современного буржуазного общества — его демократию. Сорвав завесу с «государства всеобщего благосостояния», писатель показывает разъедающую общество коррупцию, рядящийся в тогу правосудия полицейский произвол, моральное и физическое разложение сильных мира сего.

Произведения Шерфига привлекают к себе внимание и интерес большим и своеобразным художественным мастерством. Для его сатирических романов характерны острота и увлекательность сюжетного построения. Писатель смело использует внешние формы детективного повествования, создает неожиданные и парадоксальные ситуации, позволяющие доводить сатирическое разоблачение до подлинного блеска. И вместе с тем шерфиговский сатирический стиль очень умный и тонкий. Писатель никогда не становится в позу обличителя. Он как бы подчеркнуто занимает позицию объективного наблюдателя. Спокойно, ровно и невозмутимо рассказывает он о самых диких и нелепых вещах и событиях. Эта манера, роднящая Шерфига с великим датским сказочником-сатириком X. К. Андерсеном, чрезвычайно эффективна. Контраст между спокойным тоном повествования и уродливостью описываемых явлений действует гораздо сильнее прямой, бьющей в лоб обличительной фразы, и шерфиговская сатира точно и безошибочно поражает цель.

Советский читатель хорошо знаком и с публицистической, журналистской деятельностью Шерфига. Его статьи по острым политическим вопросам, по ключевым проблемам современной культуры часто появляются на страницах наших газет. Но, естественно, Шерфиг гораздо чаще выступает в датской печати. Он постоянно сотрудничает в органе датской компартии — газете «Ланд ог фольк». Он ведет в ней постоянную рубрику «Размышления у радиоприемника», выступает с отдельными статьями на политические и литературные темы. Его публицистике свойственны острое и зрелое политическое чутье, полемическое мастерство, точность и беспощадность оценок и характеристик и, самое главное, настоящая коммунистическая принципиальность.

Последнее произведение Шерфига — «Замок Фрюденхольм» — открывает новую и очень интересную страницу в творчестве Шерфига. Впервые за многие годы литературной деятельности писатель обратился к исторической хронике. Книга посвящена самому тяжелому и трудному периоду в истории Дании — «пяти проклятым годам» гитлеровской оккупации.

Почему Шерфиг обратился к этой теме? Почему он решил взяться за новый для себя жанр? Причин здесь достаточно много, не говоря даже о естественном для любого писателя стремлении к изображению важнейших периодов в истории своего народа.

Прежде всего нужно отметить усиленную и последовательную деятельность датской социал-демократической и буржуазной пропаганды, направленную на то, чтобы исказить действительную историческую картину тех лет. Деятельность эта ведется в нескольких направлениях.

Во-первых, делаются попытки как-то обелить действия нацистских оккупантов. Ответственность за осуществление оккупации возлагается на Гитлера и его ближайшее окружение, виновниками кровавых преступлений называют лишь их прямых исполнителей, оставив в тени германский генералитет и вообще весь германский милитаризм.