Михаил Маковецкий - Девушки для диктатуры сионизма

— Если ты, Эвенк, такой умный, — с вызовом в голосе спросила обиженная Леночка, — объясни мне такую вещь. Почему когда сильно ударишь человека — испытываешь угрызение совести? Дяденька Пятоев мне вчера жаловался, что у него это часто бывает.

После, казалось бы, по детски невинного вопроса Леночки настроение выпускника университета Дружбы Народов вновь сильно испортилось.

— Леночка, тебя то почему эти проблемы так сильно мучат? — удивился Пятоев, — ты же сильно даже кошку не сможешь.

— А у вас, товарищ майор, наболело? — не скрывая своего беспокойства спросил выпускник университета Дружбы Народов.

— Да не то чтобы наболело, но сердцем чувствую, что рано или поздно это должно произойти, — признался Пятоев.

— А еще дяденька Шпрехшталмейстер обещал мне чучело сделать, — резко поменяла тему беседы Леночка, продолжая счастливо улыбаться, — мы это чучело потом вместе сжигать будем в знак протеста против жидомасонского заговора. При большом стечении публики.

— Езус Мария! — почему-то вырвалось у выпускника университета Дружбы Народов, который не только не был не поляком, и не католиком, но даже не имел таковых среди своих знакомых.

— Леночка, я прошу тебя ничего не сжигать, — строго сказал Эвенк, — глядя на твою ангельскую внешность, тебе никто не в чем не может отказать, и ты этим пользуешься. Сегодня ты готова толкнуть уважаемого мной Шпрехшталмейстера на поступок более чем не обдуманный, а вчера утром ты меня чуть не довела до инфаркта.

Далее из рассказа Эвенка следовало, что вчера утром, возвратившись из двухдневной отлучки, его встретила Леночка, которая, как обычно, была весела, хотя у неё были забинтованы нога и рука.

— Что случилось? — спросил Эвенк.

— Я хотела включить посудомоечную машину, и она ударила меня током, — сказала Леночка, томно протягивая Эвенку перевязанную руку.

— А с ногой что? — полюбопытствовал въедливый погонщик оленей.

— Я её тоже ударила, — упавшим голосом созналась Леночка.

— Кого? — не понял Эвенк.

— Посудомоечную машину, — всхлипывая, сказала Леночка. Ее губы дрожали, — сейчас с рукой все в порядке, а нога болит сильно.

— Когда Эвенк вез всхлипывающую Леночку в больницу, он так разволновался, что у него тряслись руки, и он проехал под знак «не более 40-а километров» со скорость километров 170.

После того, как Леночке сняли накрученные ей самой разноцветные повязки и помазали йодом ногу, к врачу обратился Эвенк.

— Что-нибудь серьёзное? — спросил он, преданно глядя в глаза поднятому им ранним утром с постели профессору-хирургу.

— Серьёзного ничего, — избегая преданного взгляда сказал много повидавший на своем веку профессор, — но в дальнейшем не оставляйте вашу снегурочку дома одну без присмотра. Она у вас очень доверчива и легко внушаема.

— Спасибо вам, доктор, — выдохнул сразу порозовевший Эвенк, — вы совершенно правы. Я проявил крайнюю безответственность. Больше это безобразие не повторится.

Для Леночки же вчерашний конфликт с посудомоечной машиной уже был далекой историей, и в ее головке уже роились мысли совершенно другого содержания.

— Я где-то, кажется у Ги де Мопассана, — с гордостью за свою эрудицию сказала Леночка, — читала о братстве по оружию, солдатской взаимовыручке, криках «ура» и братаниях с врагом. А у вас, дяденька Пятоев, такое бывало?

«Ура» никогда не кричал и с врагом никогда не братался, — признался Пятоев, — чего не было, того не было, врать не буду.

— Леночка, — не выдержал Эвенк, — или ты немедленно прекратишь безобразничать, или получишь по попе и одна пойдешь в бассейн плавать. Тем более что тебе врач рекомендовал тренировать сердце, а не язык.

— Молчу, молчу, — испугано ответила Леночка, — не прогоняйте меня, я буду сидеть тихо как мышка.

— Теперь, когда Леночка, наконец, получила исчерпывающие ответы на все заданные ею вопросы, — продолжил Эвенк, — хотелось бы заслушать мнение всеми нами ценимого выпускника университета Дружбы Народов. Что он, будучи гордым сыном пустынь, думает о поставленных перед нами жизнью вопросах.

— Думаю я следующее, — сказал гордый сын пустынь, — Девушек заставляют выучивать арабский язык на разговорном уровне. Главный упор делается на активное владение разговорным языком, умением общаться. Из чего следует, что в дальнейшем от них потребуется живое общение в арабоязычной среде. Чего в принципе быть не может.

— Почему? — удивился Пятоев.

— Потому, что взрослая, тем более красивая женщина должна быть замужем, — разъяснил выпускник университета Дружбы Народов, — по крайней в арабском мире. А если она замужняя женщина, то разговаривать с кем бы то ни было кроме своего супруга и своих детей ей совершенно ни к чему. Это не только не полезно, но даже вредно, хотя вроде бы пресвященные европейцы этого совершенно не понимают. Поэтому радости нормальной семейной жизни они лишены практически полностью. На две свадьбы в Европе приходиться один развод и восемнадцать супружеских измен в месяц. Ни о каких детях тут не может идти речь в принципе.