Анатолий Шинскин - Тихий омуток

А вот сейчас опять накатило. Запаниковав, мысленно позвал Джульетту:

-- Двигай сюда. Разговор есть.

Давние сексуальные партнеры – Джульетта и Колян – вековые, можно сказать, оба до одури любили оральный секс и поболтать, а, чтобы в процессе не прерывать общения, пришли к телепатии: "Извергиня! Ты из меня душу высасываешь." "А ты из меня вылизываешь, но какой кайф! Хрен с ней -- с душой!"

Джульетта задышала часто, протолкалась через толпу. Сияющая, яркая, красивая, с красных губ только кровь не капала. Встала спиной к Коляну: нельзя налоговому инспектору с бандитом принародно общаться.

-- Кого на сей раз подцепила? --лицо Коляна осталось спокойным, но в голосе послышались ревнивые нотки.

-- Олигархишко местный. Пундиков. Скупает у фермеров за бесценок весной осенний урожай. Тем и богатеет. "Ты,-- говорит. -- Ни черта не смыслишь в минете!" Это при моей семисотлетней активной практике! Оставила ему двести грамм гирлятинки на развод, чтобы копыта не откинул по дороге в больницу. На скорой увезли без сознания.

-- Так ты и в горло не впивалась?

-- Дело мастера боится. Совместила полезное с приятным. У тебя что? Переусердствовал в скорби и скатился в печаль?

-- Поднялся до грусти, -- мягко поправил Колян. -- Посмотри братьев на трибуне. Рожи скорбные, а рады. Две кормушки освободились... Не братья нам имя... И собралось нас на этом пятачке многовато.

-- Ты о чем?

-- Сам пока не знаю, но тревожно в воздухе,... будто кто-то через прицел рассматривает, но стрелять не спешит -- удовольствие продлевает. Ой, как тревожно.

-- Успокойся, Колян, это только предчувствие дождя, -- Джульетта, незаметно оглядевшись, протянула руку назад и помяла то, что ухватила. -- Посмотрим спектакль, и у нас еще будет время повеселиться.

-- Без веселья только в омут. Слышала, как Мнимозина напугал нашего Палваныча и удивил его жену и дочь. -- Колян потянулся. -- Весь городок наполнен слухами о чудесах в Непряхинском морге.

-- Вся внимание.

-- Есть места, где чудеса случаться обязаны,-- это мое жизненное наблюдение, -- Колян повел глазами по сторонам и, убедившись, что никто не смотрит, положил руки на бедра Джульетты. -- Судмедэксперт Палваныч являет собой почти исключительный случай гармонического симбиоза вампира и человека. Патологическая жадность к деньгам дополняет кровавую ненасытность, страх вампира перед разоблачением соседствует с человеческой трусостью и боязнью физической боли. Вампир Палваныч с момента рождения двести три года бегал от драк, скандалов, разборок, и нашел себя, став судмедэкспертом Павлом Ивановичем в тихом Непряхинске.

Покойники, они же усопшие, отстрадавшие, ушедшие, оставившие, отжившие, покинувшие, отмучившиеся -- клиенты-жмурики, если короче, не лезли драться в ответ на нелестные, а, порой, грубые и оскорбительные высказывания Палваныча в их адрес. Не рвали на груди рубаху и не кидали шапку оземь, если Палваныч с пьяных глаз не очень аккуратно работал скальпелем. «Не качали права», укрепляя свою значимость и авторитет, перед молоденьким вампирешкой тринадцатой категории. Не вцеплялись в горло, как жена и дочь, "Денег, денег,денег! Ты вампир или тряпка?" на развлечения и наряды. Смирные, покладистые и нетребовательные ребята.

Хитрый Палваныч придумал пить кровь у неспособных к сопротивлению мертвых, а деньги «снимать» с убитых горем и предстоящей вечной разлукой с покойным безутешных родственников. Соблюдая приличия перед памятью «покинувшего мир», последние не скупились и не торговались.

Здание морга – бывшая больничная котельная, приспособленная для временного складирования и хранения транзитных тел, стало местом работы для всей семьи вампира: он вскрывал и определял «нужную» причину смерти, а жена и дочь обмывали и одевали усопших к погребению. Тело не выдавалось родственникам, пока в полном объеме не оплачивались навязанные услуги.

Палваныч, худой длинный, изогнутый, как шило, привычно неторопливо осмотрелся, настраиваясь на переход в особый мир морга. Своим ключом открыл и снял полукилограммовый замок с двустворчатой двери, потянул ручку, внимательно прислушиваясь к скрипу. Щелкнул выключатель, и три лампочки, без плафонов и абажуров, с высокого потолка тускло осветили серо-желтым светом сто квадратных метров цементного пола, грязные стены и ряд столов с «клиентами» под белыми простынями, из-под которых выглядывали только правые ступни с номерочком на большом пальце. Безвременно и безвозвратно отлучившиеся терпеливо и непринужденно ожидали очереди на предпохоронное обслуживание.