Роберт Ладлэм: Дорога в Гандольфо

— Но они-то сами просили вас согласиться на наши условия, поскольку на этот счет ими получены соответствующие указания. Так что у вас нет иного выхода.

— Все это чепуха! — Хаукинз подошел к очагу и, выпил из стакана, поставил его на каминную доску рядом с ярко раскрашенной коробкой. — Эти педики что-то задумали вместе с такой же группой гомосеков из государственного департамента. Подождите, наш Белый дом и Пентагон прочтут мой доклад! Да, парень! И тогда все вы. кривоногие коротышки, удерете, задрав хвосты, в горы, а мы взорвем их!

Хаукинз усмехнулся, глаза его блестели.

— Вы слишком много бранитесь, — спокойно заметил Лин Шу, печально качая головой. Затем поднял лежавшую рядом со стаканом генерала яркую коробку. — Петарды Цин Тяу. Лучшие в мире. Оглушительные и ослепительно яркие. Я очень люблю их слушать и смотреть на них.

— Я понимаю вас, — промолвил Хаукинз, несколько удивленный переменой темы. — Их дал мне Лу Син. Мы вдоволь попускали их в тот вечер, пока меня не опоили наркотиками.

— Ну что же, генерал Хаукинз, это прекрасный подарок!

— Да уж, — выдавил американец, — видит Бог, он мне кое-что должен.

— Но разве вы не понимаете, — продолжал Лин Шу, — что все это самая настоящая чепуха, хотя и производящая некоторый эффект? Вся эта пальба не что иное, как показуха, отблеск чего-то еще, всего-навсего иллюзия! Будучи сами по себе реальными, петарды тем не менее, лишь иллюзия другой реальности. А иллюзия не представляет собой никакой опасности.

— И что же?

— Просто такой же точно иллюзией, генерал, является то, что просят вас совершить. Ведь вы должны только сделать вил. Короче говоря, речь идет о простой церемонии с небольшим количеством слон, которые, как вы знаете, не что иное, как все та же иллюзия. Совершенно не опасная и вежливая.

— Ерунда — взревел Хаукинз. — Всем известно, что такое петарда, но никто не будет знать, что я притворяюсь!

— Кроме нас двоих, — заметил китаец. — По сути дела это самый обычный дипломатический ритуал. И, поверьте мне, все поймут.

— Да? А откуда вы, черт бы вас побрал, можете это знать? Вы же. насколько мне известно, всего-навсего пекинский полицейский, а не какая-нибудь дипломатическая задница!

Постучав пальцами по коробке с петардами, Лин Шу шумно вздохнул.

— Прошу прощения, генерал, за небольшой обман, но на самом деле я не из милиции... Я второй вице-префект министерства образования. И пришел сюда, чтобы воззвать к вашему разуму. Ну а все остальное — истинная правда. Вы действительно находитесь под домашним арестом, и охрана у вашего дома и в самом деле выставлена милицией.

— Нечего сказать, дожил! — усмехнулся генерал. — Ко мне присылают гомосеков! А вы действительно сильно встревожены?

— Да, — снова вздохнул китаец. — Те идиоты — я имею в виду затеявших всю эту историю — сосланы на рудники Внешней Монголии. Это было настоящим безумием, хотя я, конечно, могу их понять, поскольку слишком уж соблазнительно подставить такого человека, как вы, генерал Хаукинз! И скажите мне, пожалуйста, что вы на самом деле думаете о том огромном количестве произнесенных вами речей, в которых вы нападаете на каждое марксистское, социалистическое и даже пусть и смутно, но все же ориентированное на демократическое развитие государство? Все ваши выступления не что иное, как худшие, или, вернее, лучшие, примеры самой обыкновенной демагогии!

— Как правило, эту чушь сочиняли те, кто оплачивал мои выступления, — ответил после некоторого раздумья Хаукинз. — Но это, — быстро добавил он, — вовсе не означает, что я не верил в то, что говорил! И продолжаю верить, черт побери!

— Ну, вы даете! — воскликнул Лин Шу, даже притопнув при этом ногой. — Да вы просто ненормальный, как и этот Лу Син со своими рычащими бумажными львами! А все, что могут подобные люди, так это играть в любовь с монгольскими овцами! Нет, генерал, вы невозможный человек!

Хаукинз смотрел на разгневанное лицо коммуниста и яркую коробку с петардами, которую тот держал в руке. Американец уже принял решение, и они оба знали об этом.

— Но я представляю собой и еще кое-что, — проговорил Хаукинз, приближаясь к Лин Шу. — Слышишь ты, косоглазый?!

— Нет-нет! Никакого насилия, вы, идиот... — закричал было китаец, но тут же умолк.

Схватив Лин Шу за лацкан пиджака и дернув его так, что тот потерял равновесие, Хаукинз ребром ладони ударил свою жертву под подбородок. Вице-префект министерства образования без чувств растянулся на полу. Генерал же выхватил из руки китайца коробку с петардами и, обежав столик с напитками, направился в спальню.