Юрий Пульвер - Ельцын в Аду

Британский посол в Германии Н. Гендерсон поддержал немецкого генерала.

- «Однажды я наблюдал за Гитлером, принимавшим парад армии черно - и коричневорубашечников. Он длился четыре часа, и все это время фюрер держал руку, вытянутую в нацистском приветствии. Позже я спросил его, как он смог выдержать, и услышал четкий ответ: «Силой воли».

- Да, «сила воли значит больше, чем знания», - кивнул головой фюрер в знак согласия.

Гудериан тем временем продолжил:

- Даже уверенные в себе люди, доказавшие свою храбрость перед лицом врага, не могли устоять против речей Гитлера и замолкали, не в силах опровергнуть его логику. Выступая перед небольшим кругом лиц, он наблюдал за каждым слушателем и видел, какой эффект оказывают его слова на людей. Если он замечал, что кто-то не поддается силе его убеждений, не впадает в гипноз, то начинал адресовать свою речь именно этому неподдающемуся, до тех пор пока не достигал цели. Но если слушатель оставался безучастным, демонстрируя свою независимость, это раздражало гипнотизера. «Я не убедил этого человека!» - говорил Гитлер и сразу же избавлялся от таких людей. Чем больше успехов он достигал, тем менее терпимым становился.

Гудериана поддержал пресс-секретарь Отто Дитрих:

- «Гитлер обладает огромной силой внушения и парализующей любую активность мощью... Он владеет способностью оказывать влияние на людей так, что они отступают от своего. Я разговаривал с людьми, которые шли к нему с твердым решением, с определенными аргументами. Когда Гитлер выслушивал первые фразы и затем с час обсуждал проблему, используя все свои риторические способности и освещая вопрос, исходя из своей точки зрения, то все были в конце беседы как будто в состоянии духовного наркоза и уже не могли высказывать свою точку зрения, даже если у них была такая возможность. Тот, кто знал об этих способностях Гитлера и думал, что на него это не подействует, и кто, несмотря на его бурный поток речи, отваживался выступать со своей точкой зрения... тот застывал, так и не сказав слов, которые хотел, от яростного приступа гнева, от которого кровь застывала в жилах».

«... Самоуверенность Гитлера росла, — продолжил генерал-полковник, - и по мере того, как его власть утверждалась в решении как внутренних, так и внешних вопросов, он становился все более высокомерным - по сравнению с ним самим все остальное казалось ему совершенно незначительным. Это высокомерие раздулось до совершенно нездоровых размеров благодаря пропаганде и тому, что на ключевых постах Третьего рейха стараниями самого фюрера оказались действительно незначительные люди. До сих пор Гитлер был восприимчив к практичным предложениям и был готов, как минимум, выслушать совет и идти на обсуждение; теперь же он стал самовластным лидером. В качестве характерного примера можно привести тот факт, что после 1938 года кабинет министров никогда более не собирался. Министры исполняли свои обязанности в соответствии с инструкциями, разработанными Гитлером лично для каждого. Политика государства больше не вырабатывалась коллегиально. Многие министры не видели Адольфа вообще никогда или видели очень редко. Пока министры пытались выполнять свои обязанности посредством обычной властной вертикали, возникла новая, партийная, бюрократия параллельно с уже существующей в государстве. Девиз Гитлера: «Не государство контролирует партию, а партия контролирует государство» — создал абсолютно новую ситуацию. Административная власть перешла в руки партии, в руки гаулейтеров. Должностных лиц назначали в соответствии не с их квалификацией в области управления, а с их внутрипартийными достижениями; при назначении на такие посты большое внимание уделялось лояльности характера кандидата”.

Адольф прервал своего генерала:

- Вы не сказали обо мне нечто важное: всю жизнь мне было присуще предчувствие преждевременной смерти. «Я знаю, что умру в расцвете лет. Я не могу терять времени. У моих преемников не будет столько энергии. Они будут слишком слабы, чтобы принимать судьбоносные решения, а это нужно сделать. Поэтому я должен сделать все сам — пока жив.

«Когда Фортуна, богиня удачи, промелькнет мимо тебя в своей золотой колеснице - самое время прыгнуть и ухватиться за кончик ее волшебной палочки. Если не воспользоваться этой возможностью, она исчезнет навсегда», - процитировал сам себя наци №1.

- Остроумно! - восхитился Ницше. Его поддержал Шпеер:

- В своей личной жизни Гитлер всегда соблюдал общественные условности. Как женщины, так и мужчины – сторонники идей национал-социалистов, обращали внимание на ту разницу в тоне его голоса, которым он произносил публичные речи, и его манеру выражаться в личных беседах. Их поражало, когда жестокий политик и резкий оратор в частной жизни проявлял такт и отличался хорошими манерами. Вежливость и соблюдение этикета были частью его тонкой стратегии, которая была довольно успешной и которая отлично зарекомендовала себя во время создания НСДАП, в «годы борьбы», и убедили многих влиятельных и богатых благотворителей и друзей в жизнеспособности идей Гитлера. Кроме того, фюрер лично посылал открытки с поздравлениями с днем рождения и Рождеством даже тем людям, с кем был знаком лишь поверхностно, вел обширную переписку, составлял список подарков, а также отличал людей из своей свиты тем, что лично присутствовал на крещениях, свадьбах и похоронах в их семьях. Словом, … «основную массу времени, когда он не играл на публику, Адольф оставался спокойным, милым и очень обаятельным человеком. О его сдержанности ходили легенды. Но когда он обращался с воззваниями и клеймил своих оппонентов, то просто выходил из себя». Кстати, многим женщинам это нравилось, они распознавали в этих вспышках агрессии сильную мужскую личность, неукротимый характер – и делали вывод, что Гитлер столь же яростен и активен в постели. Вождь являлся секс-символом германского народа.