Эрленд Лу: Фвонк

«О’кей, — отвечает Фвонк. — Друзья».

158) «Кстати, ты не получал ответов про наше фото?»

«Совсем о нем забыл, — отвечает Фвонк, — даже телефон еще не включил».

«Ну, давай включи».

Фвонк включил телефон, набрал ПИН-код, и они стали, прижавшись бок о бок, ждать, пока телефон не загрузится и не найдет сеть; у Йенса под носом и на лбу блестят капли пота. Внезапно телефон включился и пронзительно громко принялся сообщать, сколько пропущено звонков и сколько пришло сообщений. Йенс взглянул на Фвонка и изо всех сил стиснул его руку.

Первое сообщение от Каролы. Она написала: «Иисус — святое имя, в нем родник любви небесной. Перед ближними своими повторяй его бессчетно» [17] Песня Каролы Хёгквист в переводе Антона Нестерова. .

«Мимо кассы», — говорит Йенс.

Бывший христианский премьер-министр впредь просил бы избавить его от ночных эсэмэсок кощунственного содержания, а епископ Кварме пригрозил, что, если такое повторится, он вычислит отправителя и обратится в суд; «вы больны», написал он.

«Я действительно болен, — огорчился Йенс, — но от человека Церкви я как-то ждал большей любви. Они некоторым образом обязаны всегда ставить себя на место ближнего».

«У него наверняка своих проблем по горло, — откликнулся Фвонк. — Никто не становится добрым, теплым и милосердным просто потому, что называется христианином».

«И то правда», — отвечает Йенс.

Примас Англии пишет: «Спасибо за это самое необычное изображение Спасителя. Благословляю вас».

«Значит, все-таки Он, — говорит Йенс. — Вот черт!»

«Без паники, — призывает Фвонк, — не надо спешить с выводами, пока я не позвоню Инге Лённингу [18] Инге Лённинг — теолог и политик, член правой партии «Хёйре». , он все утро обрывал телефон. Лённинг все же более здравомыслящий человек, чем эти».

Пока Фвонк набирает номер и ждет ответа, Йенс тискает его руку.

«Алло, — говорит Фвонк, — прошу простить, если я не вовремя, но вы звонили мне одиннадцать раз, да-да, это я прислал вам снимок, нет-нет, это не я, а мой друг, нет, мы смыли, да, уже на дне Дуная, так что вы думаете, вот как, ничего себе, и вы в этом уверены? Хорошо, нет, я не знаю, что он ел, понятно, понятно, нет, меня волнует, что это означает, угу, и делать ему с этим ничего не надо, понял, понял, спасибочки, до свидания».

Фвонк положил телефон на стол и строго посмотрел на Йенса.

«Он сказал, — говорит Фвонк, — что традиции христианской иконографии не позволяют связать это изображение со Спасителем. Иначе говоря — это не Он. Сто процентов».

«Какое облегчение!» — выдыхает Йенс.

«Зато, — продолжает Фвонк, — очевидно сходство с Гавриилом, ну этим, архангелом, и настолько полное, что двух мнений быть не может. Это он».

Йенс помрачнел, уставился перед собой и секунд семь-восемь молчал.

«Грубо говоря, — наконец выдавил из себя Йенс, — я наложил Гавриила».

«Да, все на это указывает».

«Это неспроста, — говорит Йенс, — это знак. Я нервничаю».

«Лённинг сказал, что, очевидно, у тебя очень неспокойно на душе и только в лоне Церкви ты сумеешь обрести мир».

«Он правда так сказал?»

«Да».

«Бог мой, чистая правда! У меня и в самом деле нет покоя в душе».

«Вот видишь!»

«И с каждым днем все хуже. Но что я должен сделать, он сказал?»

«Он сказал, что поделать с этим ничего нельзя, ты должен признать этот факт, принять и научиться с ним жить. Такое иногда случается. Он слышал о подобных случаях».

«Слышал раньше?»

«Именно так. В целом он не склонен драматизировать ситуацию. Бывает и не такое».

«Что за мир!»

«Да уж. И я хорош — принял его за обычную какашку».

Йенс покачал головой:

«Ты невероятно наивен, Фвонк, это даже трогательно. В политике ты бы и часа не продержался».

159) Йенс решил, что они как раз успеют перед вылетом домой посетить Будапештский зоопарк. Ему необходимо побыть среди зверей. Поскольку люди его достали. Никогда не известно, чего от них ждать. К тому же у него есть мечта посмотреть одно конкретное животное. Вернее, не мечта даже, а насущная потребность. «Я уже несколько лет вынашиваю эту мысль, но этот зверь есть всего в нескольких зоопарках, и прежде мне никогда не выпадал шанс туда попасть».

В метро по пути в зоопарк Фвонк сидит как мышка. Прямо напротив него три женщины детородного возраста. Две в темных очках, а третья все время говорит по-венгерски в телефон, искоса поглядывая на Фвонка. Вот ведь камарилья. И конечно, они решили подловить его за границей. Почерк мастеров. Этого у них не отнять. Они держатся сплоченно по всему миру, и проблемы одной страны легко решаются в другой. Фвонка прошиб холодный пот. Он оцепенел, он знает — скоро его отправят кормить рыб на дне Дуная. Йенс и ухом не ведет, не видит, насколько опасна ситуация. Знай себе дурачится с охранниками да примеряет кроличью ушанку, купленную у метро. Диву даешься, что такой ненаблюдательный человек забрался так высоко.