Ширли Джексон - Лотерея

Они подошли ближе, и Брэд осторожно склонился над находкой.

— Да, это нога, спору нет, — заключил он.

Мертвенно-бледная, нога походила на кусок манекена, аккуратно обрезанный по верхней части бедра и чуть выше лодыжки. Слегка согнутая в колене, она уютно покоилась на песке.

— Натуральная нога, — сказал Брэд. — Вы были правы насчет полиции.

Все вместе они вернулись к летнему кафе, хозяин которого с угрюмым видом слушал, как Брэд вызывает по телефону полицию. Когда полицейские прибыли, они отвели их к обрубку ноги и сообщили свои имена и адреса, после чего Брэд спросил:

— Теперь мы должны отсюда уйти?

— А вы намерены болтаться тут и дальше? Хотите отыскать недостающие куски? — мрачно пошутил полисмен.

Они вернулись в дом и рассказали его хозяевам о случившемся. Хозяин сразу начал извиняться, словно это он был виноват в том, что гости нашли за дюнами человеческую ногу, зато хозяйка с энтузиазмом сообщила:

— А в Бенсонхерсте на берегу нашли отрезанную руку, об этом писали в газетах.

— Очередной маньяк-убийца, — констатировал хозяин.

Когда они поднялись в спальню, Маргарет сказала:

— Похоже, это начинается с пригородов.

— Что начинается? — не понял Брэд.

— Скоро все мы распадемся на куски, — произнесла она с истеричным смехом.

Чтобы хозяева не подумали, будто жуткая находка их расстроила, они задержались на Лонг-Айленде дольше запланированного и уехали в Нью-Йорк последним вечерним поездом. При входе в их нью-йоркское жилье Маргарет показалось, что в мраморной отделке вестибюля за прошедшие пару дней появилось несколько новых трещинок. В лифте стоял запах ржавчины, а в квартире все было покрыто пылью. Они легли спать, чувствуя себя неуютно, а на следующее утро, едва проснувшись, Маргарет заявила:

— Сегодня я останусь дома.

— Ты расстроилась после вчерашнего?

— Да нет, просто хочется отдохнуть.

Немного поспорив и так и не сумев ее уговорить, Брэд ушел один — в оставшиеся дни нужно было повидаться еще с несколькими людьми и посетить несколько мест. Маргарет позавтракала в кафе-автомате и вернулась в квартиру с детективным романом, купленным по дороге. Сняв пальто и шляпку, она села у окна — снизу доносился уличный шум, а вверху, над крышами зданий, серело небо.

«Больше не буду себя терзать, — твердо решила она. — Нельзя все время думать о таких вещах и портить настроение нам обоим. Вот так люди выдумывают всякие проблемы, чтобы потом из-за них мучиться».

В голове у нее снова крутилась мелодия, вкрадчивая, приторно-слащавая. В окнах напротив не замечалось никакого движения — вероятно, все жильцы были сейчас на работе. В ритме мелодии ее взгляд заскользил по окнам слева направо, подстраиваясь так, чтобы точно уложиться в куплет от края до края здания, а потом взгляд сместился этажом ниже и все пошло заново. Количество окон на каждом этаже было одинаковым, как и количество тактов в куплетах, и она таким образом продвигалась с этажа на этаж, пока не запнулась, увидев, как карниз одного из окон вдруг беззвучно треснул, скомкался и пылью осыпался вниз. Когда она снова взглянула на то окно, карниз был на месте, но подобные трансформации начали происходить с карнизами выше и правее, а затем и с водосточной трубой.

«Только не надо нервничать, — сказала она себе, с трудом переводя взгляд ниже, на оживленную улицу. — Не думай об этом». Через какое-то время от беспрерывного мельтешения людей и транспорта у нее начала кружиться голова; она отошла от окна и переместилась в спальню. Постель она заправила еще перед уходом на завтрак, как и положено примерной хозяйке, но теперь сдернула с кровати одеяла и простыни и начала перестилать заново, подолгу возясь с уголками и разглаживая каждую морщинку.

— Ладно, с этим покончено, — сказала она вслух, когда постель приняла идеальный вид, после чего вернулась к окну. Как только она взглянула на противоположное здание, мелодия зазвучала снова, а взгляд заскользил от окна к окну, сопровождаемый осыпанием карнизов. Тогда она перегнулась через подоконник и посмотрела на карниз собственного окна — и как она об этом раньше не подумала? Карниз уже частично осыпался, а когда она дотронулась до него пальцем, несколько кусочков отвалились и полетели вниз.

Часы показывали одиннадцать; в это время Брэд, наверно, осматривает новые паяльные лампы на предмет оптовой закупки и вернется не ранее часа. Она решила написать письмо домой, но порыв иссяк прежде, чем отыскались бумага и ручка. «А почему бы не вздремнуть?» — подумала она, хотя спать в такое время было не в ее правилах. Она прилегла на постель поверх покрывала и через несколько минут почувствовала, как все здание содрогается.